Книга Сбежать от судьбы или верните нам прошлого ректора!, страница 7 – Анастасия Миллюр

– ясно. Сейчас начнется: «Шаг влево, шаг вправо – расстрел на месте».

– И что ты думаешь? – осторожно спросила меня Аля.

Я посмотрела на нее.

– Это пипец, товарищи!

– Кратко, четко и по делу, – вздохнула она. – Но давай будем оптимистами, учитывая, что он красавчик, за ним будет бегать толпы поклонниц и времени на изменение режима академии у него не будет.

Я погладила ее по волосам:

– Ты – наивный не искушенный жизнью юноша с диких земель, Аль. Вряд ли министерство поставило на эту должность милашного бабника, который только и может, что улыбки расточать да за юбками увиваться.

– Оно, конечно, так, – не стала спорить ведьмочка. – Ну, а вдруг? Представим, что стакан наполовину полон.

– Наполовину полный стакан бывает только в конце пьянки, когда все напились в зюзю. А в самом начале, в коем мы сейчас находимся, он либо еще цел, либо уже пуст, – заметила я.

– Да ну тебя! Реалист кайфообломательный! – обиделась Аля и упала на кровать.

Я мягко улыбнулась, присела на край ее спячего места и погладила подругу по руке.

– Ты особо не расслабляйся, Алечка, тебе еще мою метелочку оживлять.

Ведьма застонала.

– Мир, ты не правильную специализацию выбрала, – вдруг сказала она, прекратив горестно подвывать.

– Почему? – неподдельно удивилась я.

– Да потому, что тебе надо было некромантом быть! Ты без всякой магии мертвогоподнимешь! Сядешь у могилы несчастного и начнешь: «Сделай это, сделай то, не забудь вот это», реализм свой поганый добавишь, и бедный труп, не только из могилы вылезет, но и убежит куда подальше.

– Спасибо за предложение, может, надумаю получить второе высшее образование.

– Действительно, чего это только ведьмочки от тебя страдают, иди некромантов мучай!

Я усмехнулась.

– Ты мне зубы-то не заговаривай, начинай мою метелочку-лапочку оживлять! Подруга не удержалась и ударила меня подушкой.

– Но-но! – крикнула я, вскакивая. – Без подушкоприкладства!

Затем, довольная собой, пошла в ванную комнату. Хотелось принять душ, и изжить остатки опьянения. Остановилась перед зеркалом и показала своему отражению язык. Коричневые кудрявые волосы, едва закрывающие плечи, обрамляли овальное лицо. Большие карие глаза, в сочетании с маленьким аккуратным носиком и пухлыми губками вызывали ассоциацию с наивностью и беспомощностью (что раздражало). Телосложение устраивало: среднего роста, с не очень большой грудью, узкой талией и длинными стройными ногами – я себе вполне нравилась. Если бы не лицо... Я иногда баловалась и пользовалась «ведьмиными глазами», благодаря чему мои очи становились ярко-зелёным, а зрачки сужались. Этим, не побоюсь такого слова, даром я обязана тому, что принадлежу к роду потомственных ведьм.

Вот и сейчас, поменяла цвет глаз и с удовольствием отметила, что лицо из «беспомощного» стало «хитрым» и «коварным». Я быстро сняла одежду и залезла под душ. Холодные струи били в лицо, возвращая порядок мыслям. Провела рукой по телу, наслаждаясь прохладной водой. Минут через десять я вышла, шлепая мокрыми ногами по полу и, обернувшись полотенцем, стала снова мычать себе под нос мелодию и дирижировать, что бы одежда выстиралась. Дождавшись окончания сего действия, я пошла в комнату, юбка, рубашка, и сапоги важно шлепали за мной, а в хвосте, кокетливо покачиваясь, летело нижнее белье. Аля, оторвавшись на секунду от моей метлы, хмыкнула и снова сосредоточилась на своей работе. Дверцы шкафа раскрылись, одежда уложилась на нужные полочки, а я надела школьную форму. Как-никак через час торжественное знакомство первокурсников с преподавательским составом и правилами (или отсутствием оных). Но, так как у нас новый ректор, я просто не могупозволить себе пропустить это мероприятие. Вернула своим глазам нормальный цвет и уселась на кровать, наблюдая за действиями Али. Она сосредоточенно что-то бормотала и водила руками вдоль метлы. Наконец, рука ведьмы замерла, и она резко сжала ее в кулак, а потом также резко разжала, выпрямив пальцы, чуть встряхивая кистью. Если метла и должна была после этого сделать что-нибудь эдакое, то, проникшись принципом «кому должна, всем прощаю», она лежала, в прямом смысле, деревом. Мы несколько мгновений смотрели на нее, но ничего не происходило.