Книга Сбежать от судьбы или верните нам прошлого ректора!, страница 131 – Анастасия Миллюр

Еще полчаса мы знакомились, а потом нас с женихом выставили погулять. Я шла рядом с ним, не касаясь.

– Скажите, Аралимираин, – вдруг начал он. – Вы раньше не встречались с представителями нашей расы?

Я скосила глаза на его хвост, он нервно метался из стороны в сторону. Так, что-то тут неладно. Если он спрашивает, значит, есть подозрения. Сказать, что мой ректор аморт? Но тогда он узнает, что я учусь в академии на факультете ведьмачества. Тогда заподозрит подвох в моем внешнем виде и поведении. С другой стороны, если все отрицать, тоже можно вызвать ненужные подозрения.

– Скажите, отчего такой странный вопрос? – спросила я тихо.

Почувствовала на себе его взгляд.

– Просто у меня есть подозрения, что знакомы, и довольно близко.

И тут меня, как холодной водой облили! Метка! Ну, конечно же!

– Простите, господин, это является проблемой? – я остановилась и, сорвав цветок, поднесла его к носу.

– Не думаю... просто... Аралимираин, ваши родители писали, что вы – ведьма, это правда?

Да твою же хмырятину!

– Да, – ответила я дрожащим голоском. – Это правда, только, надеюсь, вы никому об этом не скажите.

Он удивленно посмотрел на меня.

– Почему?

Я расширившимися глазами посмотрела на него, прижала ладошку ко рту и прошептала:

– Это ведь такой позор! Такой позор!

Потом всхлипнула:

– Вы не представляете, какую форму нас заставляют носить в академии. Это ужасно. Все девочки такие невоспитанные и вечно смеются...

– Ты считаешь, что смех – это плохо? – кажется, тут проводится акция «Порази жениха», угадайте, кто принимает в ней самое ярое участие.

– Конечно, – ответила я с уверенностью. – Только невоспитанные люди много смеются, а воспитанные обычно не проявляют эмоций, разве что девушкам можно плакать.

Аморт почесал затылок. Его хвост недоуменно крутился.

– То есть, смеяться – плохо, а плакать – хорошо?

Я кивнула.

– Хорошо, а где вы получилиметку, Аралимираин? – спросил вдруг он.

Да твою же! И не прикинешься овечкой, потому что метка до безобразия ощутима и уж он наверняка это знает! Хотелось сказать, мне ее поставил ректор, вроде как сказать: «На-кась выкуси!». Но как сказал сам аморт, для него это проблемой не является, а вот то, что мной заинтересовался ректор, станет для него некой загадкой, следовательно, вырастет интерес к моей персоне. А мне это ну совершенно не нужно!

Я всхлипнула. Молясь всем богам, чтобы метка не была опознавательным клеймом, я начала врать:

– Это было так ужасно... Однажды, к нам приехали студенты по обмену, в пятницу после занятий, они ушли. Вечером я как раз возвращалась из салона, в котором вязала, как вдруг появились они, от них пахло вином, они стали приставать ко мне, а один прижался своими губами к мои, представляете? Что было дальше, я не помню, так как упала в обморок.

Аморт посмотрел на меня, как на душевно больную.

– Вы упали в обморок от того, что вас окружила кучка студентов?

– А что удивительного? – захлопала я глазами. – Это было так страшно!

– Нужно было рявкнуть на них да метлой по затылку, ты же ведьма, в конце концов!

– почти простонал он.

– Метлой? По затылку? – ужаснулась я. – А что такое «метла»? Эта какая-то модная сумочка? Я слышала, что некоторые дамы бьют обидчиков сумочками, но сама ни разу так не делала.

Теперь жених смотрел на меня с непередаваемым выражением лица: смесь обреченности, ужаса, страха, жалости, брезгливости, отвращения... Короче – гремучий коктейль.