Книга Бракованная жена. Я украла дочь ярла, страница 19 – Анастасия Миллюр

Беспокойство тут же стянуло грудь, и я присела на корточки, что бы наши глаза с крошкой были на одном уровне. Аккуратно взяв ее ручку, я осторожно уточнила:

— Что-то случилось, Лейла?

Она, кажется, смутилась и опустила свои прекрасные синие глазки.

— Я проснулась, и тебя не было рядом. Я подумала…

Только сейчас я обратила внимание, что Лейла была одета в одну лишь ночную сорочку, в которой я вчера укладывала ее спать.

Мое сердце укололо иглой боли и нежности.

Бедная крошка… Она испугалась, что я опять ее бросила… Какая же я дура! Нужно было остаться спать с ней или взять ее в свою комнату, пока малышка не будет уверена в том, что я никуда не уйду!

— Кроха… — пробормотала я, притягивая ее в свои объятья. — Прости, что ушла. Давай, сегодня поспим вместе?

Она доверчиво прижалась ко мне и прерывисто выдохнула.

— Можно, мама? Ты не разрешала мне раньше…

— Конечно, можно, — выдавила я, сглотнув вдруг образовавшийся в горле ком.

— Хорошо, — прошептала она, обхватывая меня крошечными ручками за шею.

Крепко обняв Лейлу, я поднялась с ней вместе и наткнулась взглядом на Риику, у которой в руках был сверток с моей туникой.

— Принеси платье для юной госпожи, — велела я ей. — Я сама сегодня ее соберу.

— Конечно, госпожа! — с готовностью откликнулась она и, оставив одежду для меня на кровати, тут же унеслась по моему поручению.

— Хорошо… Сейчас мы тебяоденем и пойдем завтракать в большой зал, — проговорила я, возвращаясь в комнату.

— Но… — давление на моей шее усилилось. — Мне нельзя ходить в большой зал.

Я прищурилась, успокаивающе поглаживая ее по спинке.

— Почему тебе нельзя?

— Няни так сказали.

Эти клушки! Повыщипывать бы им все перья! Кто они такие, что бы запрещать дочери ярла обедать в общем зале? Она что рабыня какая-то?!

— Теперь можно, кроха, — я чуть отстранилась и поймала ее взгляд. — Тебе можно все.

И в награду мне досталась робкая улыбка.

* * *

Когда мы с Лейлой появились в большом зале, у меня сложилось стойкое ощущение, что все взгляды обращены лишь на нас.

За десятком деревянных столов сидели множество мужчин и женщин, образовывая коридор, ведущий к возвышению, на котором была устроена трапеза для ярла и его семьи. Только вот каким-то странным образом в эту семью вдруг затесалась Катарина, которая гордо восседала по правую руку от Келленвайна, будто ей было там самое место.

При виде меня она поджала губы, а ярл…

Пасмурно-серые глаза Келленвайна смотрели пристально, вынимая всю душу. И я вдруг осознала, что мне сложно воспринимать его, как раньше. Та вчерашняя подсмотренная мной сцена что-то поменяла. И это мне не нравилось.

Я нахмурилась.

А меж тем внимание ко мне ярла не укрылся от Катарины, и она будто невзначай положила ладонь на его руку и нежно ему улыбнулась. Но он даже бровью не повел, и любовница поджала губки.

Святые макароны… Что за детский сад?

Но тут Лейла споткнулась и, сжавшись, вцепилась в мою руку, боязливо оглядываясь по сторонам, словно ожидая наказания.

Бедная девочка…

— Все хорошо, — прошептала я ей ласково. — Ничего страшного, кроха.

Она подняла на меня личико, светящееся полным доверием, я ей улыбнулась, и… То ли мне показалось, то ли по залу действительно прошли удивленные выдохи? Нет, наверное, все же показалось.

А вот квадратные глаза вчерашней женщины с подносом мне точно не показались, как и вдруг преградившие нам с Лейлой дорогу два война. Я узнала их — Рыжий и Шрам. Двумя массивными скалами они угрожающе нависли над нами, и я невольно выступила вперед, укрывая кроху от их взглядов.