Книга Я стала сестрой злодея, страница 82 – Анастасия Миллюр

— Брат хорошо обо мне заботился, — произнесла я тихо. — Вы правы, я воспитывалась, как благородная сейра и у меня было все, о чем только можно мечтать, — по крайней мере так было с тех пор, когда я показала всем, что со мной следует считаться. Но это детали. — Так что не вините себя.

Почему-то мне хотелось хоть немного облегчить боль этого человека.

— Азалия, я бы хотел… Признать тебя своей дочерью, — сказал Лендрис, поднимая голову и встречая мой взгляд. — Прости, но мне ненавистна мысль о том, что ты будешь и дальше принадлежать к этому проклятому роду. Наверняка, у тебя свои планы на жизнь, а быть может, твое сердце уже завоевал какой-то благородный сейр, но больше всего на свете я бы хотел уехать с тобой из столицы и… Познакомиться с тобой.

Как и в оригинальной истории. Именно этого я и хотела, но разве еще не слишком рано? Неужели мне придется расстаться с Ридрихом так скоро? Я думала, все произойдет лишь через несколько недель или даже пару месяцев.

Видя мою нерешительность, мужчина мягко мне улыбнулсяи кивнул.

— Я понимаю, это слишком неожиданно. Я для тебя незнакомец. Ты правильно делаешь, что не соглашаешься сразу.

Сердце пронзило иглой из-за выражения лица Лендриса, но это было правдой.

Так глупо.

Уехать с отцом всегда было моим планом, но теперь он здесь, а я не могу даже рта открыть, чтобы согласиться.

Я опустила голову, поджимая губы. Что со мной не так? Почему мои чувства в смятении? И почему мне так хочется подняться со своего дивана, подойти к креслу отца и, повиснув у него на шее, разрыдаться? Это ненормально.

Я не Азалия. Мои родители остались в другом мире.

И тут я нахмурилась.

Мои родители… А кем они были? В памяти остались лишь неясные силуэты.

Кажется, бабушка рассказывала, что мама и папа поженились на первом курсе университета, а на втором родилась я. Они были слишком молоды и не понимали той ответственности, с которой им предстояло столкнуться. Поэтому вскоре я переехала к бабушке в деревню, а родители продолжили свою жизнь уже без меня.

Кажется, я смутно помню их лица, когда они звонили мне по видеосвязи на день рождения. А ещё помню, что эти звонки всегда казались мне обременительными. Я никогда не испытывала сильно привязанности к своим родителям или скорее к их образу в своих мыслях. Мне больше нравилось, что изредка они присылали посылки из города, которыми я могла похвастаться перед своими друзьями. И мне не было никакого дела, что мама и папы нет рядом.

Тогда почему моё сердце разрывалось, когда я смотрела на Лендриса? Почему от его истории про их любовь с матерью Азалии у меня наворачивались на глаза слёзы? Почему сейчас я терзалась от потребности обнять отца, который даже не был моим?

Я подняла голову и еще раз осмотрела мужчину.

Между нами сейчас была самая настоящая пропасть. И мы оба это чувствовали, связанные по крови, но совершенно чужие друг другу. Кто-то должен был шагнуть с открытым сердцем на встречу другому. И Лендрис с удовольствием бы это сделал, вот только, кажется, почти за два десятка лет своего отшельничества, он забыл про обычное человеческое тепло и ласку.

То есть первый шаг нужно было делать мне.

И ничего в этом страшного не было. Я вон десять лет вокруг Ридриха приплясывала, и какой прогресс! Но… Не могла. Почему-то я могла улыбаться брату, милашничать с ним липнуть к нему, как банныйлист к одному месту, а с отцом так не работало. Выверенные схемы рушились на глазах.