Книга Избранные Луной, страница 46 – Чинара

Все движения Патриции столь стремительны, что я не успеваю ничего спросить или банально задуматься над происходящим, следую за ней безвольной куклой, еле успевая передвигать ноги на высоких каблуках. Она лишь на секунду останавливается в коридоре. Улыбаясь, спешно изучает мое лицо, и сквозь пелену собственных переживаний, мне вдруг мерещится будто волчица чем-то взволнована.

— Твои глаза почему-то кажутся мокрыми, — не успеваю понять, откуда в ее руке возникает бумажная салфетка. Пару едва ощутимых прикосновений к лицу, и уже через секунду влажность около век исчезает. —Ты смеялась до слез? — совершенно искренне спрашивает, а затем снова берет мою ладонь в заложники и возобновляет наше торопливое путешествие к лестнице. — Извини, что прервала.

Когда мы только начинаем спускаться по ступенькам, нас чуть не сбивает с ног волна густой, тягучей и чрезмерно агрессивной энергии.

К нам навстречу поднимается Оуэн. Альфа выглядит злым. Злым и страшным. Очень-очень страшным. Глаза подобны двум черным безднам, скулы напряжены, он будто идет убивать, не ведая пощады.

Мои плечи испуганно съеживаются от одного его взгляда в нашу сторону. Пальцы Патриции крепко сжимаются на моей руке, она делает шаг и, проталкивая меня за спину, загораживает своим телом:

— Милый, извини, пожалуйста, что ушла. Знаю, ты предупреждал не отходить от тебя ни на шаг, а я ослушалась. И сильно каюсь. — сила волка вибрирует вокруг, сверкает молниями, готовая рвать и терзать. Напряжение столь сильно, что пронзает весь дом, музыка хоть и играет, но звуки внизу свидетельствуют о том, что танцующие перестали двигаться. Все замерли. Они ощущают недовольство альфы и, скорее всего, не знают, могут ли веселиться.

— Милый, все хорошо. — низким голосом произносит Патриция, а затем берет в руки ладони Оуэна и кладет их себе на талию. — Давай же, Оуэн. Я сейчас побеседую с Дженни. Только я и Дженни. Никого больше с нами не будет. А затем сразу вернусь к тебе. А Дженни пойдет к Алекс. Та ее искала также, как и ты меня. — все это она тараторит нежным голосом нашкодившего, но ласкового котенка. А затем рывком кидается на своего жениха и крепко обнимает — из меня будто разом выкачивают весь кислород.

Мое сердце горит в агонии, пока я наблюдаю за тем, как он намертво припечатывает к себе девушку. Где-то в далеком лесу яростно воет волчица. Хочется убежать, кричать, крушить все вокруг и смеяться горечью, но ноги перестают мне подчиняться, а глаза альфы бесстыже смотрят в мои. Они проникают в меня, не спрашивая разрешения. Они прикасаются к самым потаенным глубинам моей души, пока его голова прижимается к чужой шее.

— Больше никогда не смей так поступать. — слова горячими углями ложатся на мое тело. Обжигают, клеймят, подчиняют. Наверное, я дура, но зачем-то быстро и беспрекословно киваю.

— Конечно, милый. Не сердись. Успокоился? Вот и хорошо. Скоро вернусь к тебе. —она гладит его по спине, а он смотрит на меня еще пару долгих секунд, в течение которых я погибаю в муках, наблюдая за их бесконечными страстными объятиями. Наконец он ее отпускает, молча разворачивается и спускается вниз. — Он становится такой бука, когда я оставляю его одного. — доверительно тихо сообщает мне Патриция. Волчица улыбается, не представляя, что расцарапай она мне лицо, боль была бы не столь сильна.