Книга Уголёк. Академия Драконов, страница 14 – Чинара

— Кристоф Шапье! Он не боится ни-че-го, трепещите твари леса Дар-во! Он переломает вам хребты и все-все косточки-и-и!

Кто-то прерывисто задышал, кто-то закашлял, а кто-то уже никак не пытался замаскировать свой смех. Солнце клонилось к земле, и к ней же кренилась моя репутация.

— А кто самый честный? — не обращая внимания на хрюканья студентов, приветливо продолжал Симон.

— Кристоф Шапье! Не бойтесь доверить ему все-все-все секреты! Его честный рот — всегда на замке!

Ага, как же, честный…

В жизни не расскажу ему ни одну свою тайну. Прошлые — не считаются.

Да я еле сдерживаюсь, чтобы не кинуть во врага огоньком и не поджечь бесстыдные темно-серые волосы его на голове! Вот закончится занятие и станет лысым!

— Рифма у тебя основательно похрамывает и спотыкается полудохлой лошадью. Доработать бы, Эрвье. Довести до ума. Но ты нас знатно веселишь. Даже драгоценное время занятия не жаль тратить на нашу беседу.

— Сиер Симон, — выступил вперед Крис, — Я прошу Вас…

— А вот ты, вольный натурщик телес, заткнулся и вернулся на место! — рявкнул мужчина предельно серьезно. Затем вновь с самым радушным видом повернулся ко мне.

— Эрвье, милая, еще один вопрос возник в голове. Малюсенький. Несущественный. Простой. Ты с ним легко справишься. — сиер провел ладонью по плечу, смахивая несуществующую пыль. Поднял глаза на завывающий полог и отрешенно уточнил. — А кто самый важный для тебя мужчина в стенах нашей славной академии?

— Сиер Симон, — зло выкрикнул Крис.

— Велел же тебе заткнуться, Шапье! Или я не ясно выразился? Минус пятьдесят баллов за непослушание!Еще слово и выгоню с занятия! Пойдешь уши свои туалетным ершиком драить!

— Кристоф Шапье! — громко произнесла я, чувствуя, как тело протестующе дрожит, восставая против того, что собиралось вылететь из предающего раз за разом рта. Новое поражение прозвучало потухшим голосом, — Ради него я готова на все-все-все!

Пластинка завыла грустной мелодией, но громче всего ощущался стук сердца, долбящий в висках.

Первый раз в жизни я была полностью унижена.

Уничтожена. И испытала сполна, что значит быть жалкой.

Первый раз мне хотелось постыдно закрыть лицо ладонями и убежать. Запереться вдалеке ото всех в одной из башен замка двоюродного дяди и ни с кем из лицезревших мое падение никогда более не общаться.

Но это противоречило характеру огненного дракона. Полыхающее в венах пламя способно сжечь дотла — но не удрать.

Сжала кулаки, сдерживая прорывающийся выйти наружу жар. Мысленно улыбнулась, ощущая, как стоящие слева и справа от меня аккуратно отодвинулись в стороны — боялись, что не сдержусь.

Зря, я научилась контролю до того, как достигла возраста пяти лет, и матушка наконец смогла спокойно вздохнуть — более не возникало повода постоянно менять в поместье шторы.

— Скажешь мне, кто это сделал с твоим острым язычком, Эрвье? — соблазнительным голосом обратился сиер Симон, делая шаг ко мне. — И я по достоинству накажу виновника. Лично прочищу его подлые кишки жесткой щеточкой. Или сделаю его на денек игрушкой для твари Иномирья. Все только ради тебя, моя милая ящерка. — глаза профессора обещали самую заслуженную расправу для обидчика.

Не скрою, была минута, в которую хотелось крикнуть «Крис Шапье» и для убедительности тыкнуть в подлого врага пальцем.