Книга Агентство Околунных Дел, страница 58 – Чинара

В данном контексте «пройтись» не означало хождения по телу, а подразумевало более детальное изучение указанных лиц.

Узнав про покушение на принца, Лиам считал необходимым прислать подкрепление, как только выдастся возможность. Вот бы прислали Хавьера.

Закончив с первым письмом, я потянулась ко второй, более плотной стопке посланий. Мой друг Нил оказался куда более красноречив… Его письма искрили сильными эмоциями, жаль только не всегда радушными, а также содержали угрозы меня выпороть и фразы в стиле: «ты почему там шастаешь без часов-щегла и влюбляешься в первых, встречных, а?!!».

Сразу догадался о немалой роли башнэз в случившемся, вот не зря он в тройке лучших околунных агентов. А часы бы, конечно, меня защитили, будь они при мне… Но кто же знал… я же не специально просила распылять вокруг зелье и оставлять меня в комнате с наследным принцем.

Письмо от Нила было не одно… Причем с каждым последующим возрастало число использованных эпитетов. Лучше бы остановился на первом, в котором резким размашистым почерком сиял единственный вопрос: Что???

Моя дева, наивно ожидавшая от него восторженного разделения ее влюбленной радости, огорченно дулась и обиженно сопела, коря себя за доверчивость с которой открыла сердце «этому бесчувственному грубияну». Но мировая скорбь полоумной длилась ровно до тех пор, пока мы не вскрыли последнее письмо. В нем тон околунного коренным образом менялся, и он внезапно душевно осознавал, как сильно рад навалившемуся на мою голову счастью. Писал о готовности лично отвести меня к алтарю (задвинув куда-то батюшку…), и ненавязчиво интересовался, насколько взаимно чувство? Деликатно спрашивал далеко ли успела зайти сама взаимность, не скупясь вопросительными знаками. И тоном более опытного старшего товарища советовал ни в коем случае не спешить с последующими шагами, чтобы суметь ярче разжечь чувства в принце. Уверял, что мужчины легко и быстро теряют интереск легкодоступным женщинам.

И просил, почти умолял отсылать ему телли сразу же, при любой возникающей романтической мелочи, будь то признание или едва заметные прикосновения, которые в глазах друга были вопиюще нежелательны, порочащие мою репутацию в глазах самого Лесолди, да и всего эльфийского и не только общества.

Эта просьба даже у влюбленной девы, успевшей простить ему все предыдущие угрозы и радостно вздыхающей над каждой новой строчкой, вызвала подозрения.

Но озадачил ее вполне невинный вопрос — а не слишком ли рад за нее Нил?

«Думаю, — задумчиво проговорила она, — Мы не станем ему сообщать обо всех возможных прикосновениях… — и тут же взмыла в девичьи мечты, покрыв мои беспомощные щеки густым румянцем.

— А может лучше и вовсе перестать ему писать?

— Как это? Он же так рад! Я ему каждый вечер буду отправлять подробные письма! — как оказывается легко обвести вокруг пальца влюбленную меня… аж немного обидно»

Спрятав все письма в потаенное отделение сундука, я услышала стук в дверь.

Близняшки, ожидавшие увидеть меня одетой, пришли в радостное предвкушение, услышав мою просьбу помочь с выбором платья. Кэра сшила такое огромное количество нарядов, что я не понимала сколько раз в день мне предстоит переодеваться для презентации каждого туалета. Кати с Тиной, напротив, обилие одежды не смущало, а еще больше распаляло, и они принялись наперебой предлагать мне варианты.