Книга Прах любви, страница 90 – Рокси Торн

Откладывая неминуемый разговор с Креем, да и устройство дальнейшей судьбы Маришки, всё так же воющей в недрах княжеских покоев, я хваталась за любые дела. От дегустации блюд для приёма до разговоров с бывшими пленниками и их лечения.

Целители у Северного войска были отменные, вот только далеко не все процессы им были подвластны. А некоторые мужчины оказались настолько измождёнными, что запускать регенерацию было попросту не из чего. В таких случаях вмешивалась я. Это не самые приятные процедуры и для целителя и для пациента, но единственным быстрым способом восстановить узников, было переливание моей крови, напитанной магией и изменённой под каждого индивидуально. Само переливание мог запустить любой целитель, но вот найти универсального донора проблема. Ну и практически бесконечный запас крови в моих венах, тоже играл немаловажную роль. Где ещё найти донора, способного расстаться за сутки больше чемс двадцатью литрами крови? А я могла, пусть и, мучаясь от нескончаемой жажды, но мой костный мозг производил литры идеальной для каждого пациента, крови в час.

А ещё я слушала, и старательно запоминая всё, что говорили освобождающиеся от ментального воздействия пленники. Никто и не сомневался, что в Грозовом Утёсе содержались отнюдь не мелкие аферисты, поэтому я даже не удивилась, когда в одном из бывших узников опознала ректора столичной академии, а в другом главу совета артефакторов, пропавшего несколько лет назад. Думаете, они скупились на эпитеты по отношению к Лиону и скромно отмалчивались о причинах своего заточения? О нет, стоило им вкратце понять произошедшее, как они добровольно и подробно изливали на меня весьма занимательные, а иногда и пикантные детали. А я слушала, с разрешения записывала самые интересные признания и слушала дальше, планируя строительство и академии и гильдии артефакторов. Такими кадрами не стоит разбрасываться, тем более обязанными тебе жизнью и от этого более чем лояльными кадрами.

В перерывах я мучила Арна кадаврами. Генерал, кстати, очень удивлялся моему желанию вмешаться в судьбу великанов, но позавтракав в компании меня и Боли, полдня ходил, задумчиво заглядывая в какие-то бумаги. А когда я выразила желание навестить этаж нежити, генерал уже не выказывал удивления и пристроился в хвост нашей процессии, кажется, будучи искренне заинтересован в результатах моих изысканий.

Боля вышагивал впереди всех, гордо выпятив свою необъятную грудь, и кидал на сидящих в своих камерах других кадавров снисходительные взгляды.

— Почему они в клетках? — не удержалась я от вопроса, рассмотрев грустные рожи нежити.

Они ведь завидовали Боле. Морды разные, но на каждой чётко угадываемая эмоция.

— Они не живые, они существуют только за счёт магии, — как-то заученно ответил Арн, будто процитировал учебник.

— Люди тоже существуют за счёт магии, — напомнила ему.

— Так повелось, — сдался он. — Никто ведь не жаловался.

— Боля не любит кашу, — резко развернувшись и обвиняюще ткнув пальцем в генерала, гневно крикнул Боля.

— А, Боля хоть раз об этом, говорил?! — не стушевался Арн и тоже ткнул пальцем в пластину доспеха кадавра.

— Боля не умел говорить, — насупился мой кадавр.

— Вот о том и речь!

— Боля, так ты один умеешьговорить? — опешила я, вдруг подумав, а не на это ли Матс намекал, когда говорил, что Боля отличается от своих соплеменников. — Только не говорите, что это опять я виновата.