Книга Мечты сбываются, страница 7 – Наталья Машкова

Он прав! Гадко и постыдно сознавать это, но как же он прав!

- Естественно, я прав. Я же глубинная, природная часть тебя. Та, что гораздо ближе к истокам и здравому смыслу, чем ты.

- То есть, ты считаешь, что нельзя даже пытаться решить с Кирией как-то иначе?

- Как?- иронично спросил дракон. А потом добавил сурово.- С проклятием нельзя заигрывать. А мы, драконы, и есть проклятие.

- Ты говоришь как король!

Дракон ответил флегматично:

- Он мудр. Поэтому и становится сильнее год от года. Он видит суть вещей, это великая мудрость. И умеет быть непредвзятым, что позволяет ему правильно оценивать своих соперников. Он умеет учиться и не стыдится, если не знает чего-то. Это позволяет ему идти в ногу со временем. Вы похожи с ним. Только он верит в себя, а ты нет. Потому ты всегда ищешь окольные пути, вместо того, чтобы идти к цели прямо. Думаешь, он не видит этого? Ещё как! Собственно, поэтому он понимает, что ты ему не соперник. Поэтому ты до сих пор жив.

То, что говорил дракон, было так согласно с тем, что думал о себе сам Дарос, что он задал вопрос, который мучал его в отношении дяди больше всего:

- Что позволяет ему побеждать всегда и всех? Я не понимаю! Драконы, если ломаются, то навсегда. Так было с отцом, дядей, Олихом и кучей других, чьи истории прошли у меня перед глазами. Он же восстаёт из пепла, как феникс. Всегда! Его ничто не может задеть потому, что он законченный психопат и у него нет слабостей вовсе, или дело ещё в чём то? Я не понимаю!

Дракон вздохнул:

- Что ты спрашиваешь меня, будто я Хранитель и знаю тайны мира? Я и есть ты, а значит знаю ровно то, что знаешь ты сам. Вижу под другим углом, интерпретирую иначе, да. Но не знаю того, чего знать не могу.

Повисло молчание. Потом дракон всё же нарушил его. Заговорил медленно, осторожно подбирая слова:

- Я могу только предположить, что однажды Армос пережил то же, что и отец, Олих. И нашёл в себе силы выжить. Теперь по сравнению с тем, что случилось когда-то, все дрязги, интриги, войны, потери, не стоят для него ничего. Поэтому он так стоек. И так безумен. Ведь потеряв часть души, трудно остаться здоровым.

Дракон снова замолчал. Дарос, затаив дыхание, прислушивался к себе. Это было так похоже на правду. И сюда вписывалось всё, что когда-либо он наблюдал в дяде.

Сильнейший заговорил снова и Даросу захотелось только одного: чтобы он никогда не произносил прозвучавшего. Ведь оно ставило перед ним выбор: прямой, ничем не приукрашенный, не смягчённый. Тот выбор, что он уже сделал, но не хотел знать, как называется то, на что он решился, и чем оно обернётся.

- Я уверен в одном,- голос дракона был тих и печален,- что если Армос и потерял пару, то убил её не он. Он виноват во многом, но не в этом. Думаю, потомуи выжил. Это приводит нас к тому с чего мы начали. Ответь мне, моя человеческая половина! Ты всё ещё собираешься пойти и убить доверие, любовь, которая однажды могла бы родиться, у моей обожаемой пары по отношению к тебе? Или ты найдёшь в себе силы подумать не о себе, а о ней?

Дарос ответил коротко, безысходно:

- Я просто не могу отказаться от неё...

- Тогда, добро пожаловать, в персональную преисподнюю! Ты продолжишь проклятие, убьёшь мою обожаемую пару. Я не стану жить без неё, а без меня не сможешь выжить ты.