Книга Мечты, страница 127 – Наталья Машкова

Чтобы окоротить своихобидчиков, Кира просто копировала походку, взгляды, жесты Варга и вспоминала подходящие к случаю идеально вежливые, но невыносимо оскорбительные высказывания духа. Гордецы белели от ярости, Азарк тоже, от страха за неё. Юный дракон защищал Фина, как мог, но ведь и он не всесилен.

Кира не ненавидела их. Она знала что у каждого из них есть, как у ежа, мягкое, уязвимое пузо. Могла бы, чтобы обезоружить, воспользоваться знаниями, которые они сами выбалтывали ей, напиваясь после очередной жизненной драмы и обнимая Кошку.

Не хотела. Она не хотела опускаться до того, чтобы душевные раны и уязвимость делать оружием. И не считала их чудовищами. Нет. Они были просто слишком высокомерны, чтобы хотя бы попытаться принять кого-то, кроме соплеменника, как равного. Да, и в самом драконьем сообществе существовали строгие касты. Исключением был только Азарк. Понятно, почему он так не хочет взрослеть. Сама мысль, чтобы стать таким, как остальные крылатые, была бы ужасной для нормального существа.

И Дарос был таким: холодным, трезвым, разумным, с выверенными мыслями и поступками. Он презирал слабость, а значит всех. Ведь кого можно считать равным сильнейшему из драконов? Прятал это за вежливостью, но как спрячешь свою суть? Да, он много трудился на благо других, хранил их жизни. Но не любил.

И Варг, и другие драконы, чьи истории Кира знала, любили всего несколько существ за свою долгую жизнь. До остальных им дела не было. И не просто гипотетически: живите как хотите, а в прямом смысле. Плевать, живо или нет, к примеру, население целого города. Если оно нужно, то пусть живёт, а если бесполезно, то и пальцем не шевельнут, когда будут умирать взрослые и дети.

Кира даже рада была тому, что поняла суть драконов. Возвращаясь сюда, она так боялась, что рождающиеся к сыну Варга чувства, подтолкнут её к чему-нибудь безумному. Теперь ей было смешно вспоминать те наивные мысли. "Мечты",- назвала бы их Любава.

Иногда Кире казалось, что крылатые не любили даже тех, из-за кого сходили с ума и умирали. Ей казалось теперь, что они не видели в них отдельных, уникальных существ, а только себя, спасение от одиночества. Вот и Дарос скучает не по Кошке, а по отсутствию одиночества, которое он имел, благодаря ей. Потом она вспоминала Варга и испытывала стыд из-за подобных мыслей. Былав раздрае. Что правда?..

Окончательно Кира сняла розовые очки относительно Шефа, через три недели после своего перехода на "чердак". Она разобрала архив, и теперь упорядочивала его. Составляла подробный каталог, чтобы порядок в нём смог бы поддерживать один человек. Кроме того, её регулярно дёргали, как для разного "подай-принеси", так и для серьёзных, ответственных заданий.

Ей нравилось выполнять их, нравилось работать среди таких умных, неординарно мыслящих существ, но у ищеек было намного лучше: веселее, радостнее, теплее, что ли. Кира извелась, изучая материалы дела о заговоре и покушении на короля, пытаясь найти там то, чего не заметили другие. Чем быстрее, она разгадает эту загадку, тем быстрее сможет уйти. Если бы не Азарк и Арс, ставшие на защиту юного гоблина и усмирявшие "шутников" одним взглядом, непонятно, как бы она тянула.

Даросу было относительно безразлично, какие отношения царят в коллективе. Особенно теперь, когда он во всех смыслах был не в своей тарелке. Работают, эффективны? Прекрасно! А уж страдания смешного гоблина и некоторая ущемлённость оборотней, по сравнению с драконами, не имеют значения.