Онлайн книга «Роза. Истории Дормера»
|
- Его тянет к вам. Говоря по чести, не могу его винить... Руки лекаря жили своей жизнью. Снова легли на плечи Розы. То-ли чтобы привлечь внимание, то-ли желая новых объятий. Грит не замечал пока... Ему трудно давался разговор. Хмурился. Говорил с запинками. Но говорил. Нужно озвучивать. Она же не знает их мир: - Не принимайте его ухаживаний, Роза. Я, конечно, эгоист. Как любой мужчина в таком вопросе... Вы очень нравитесь мне. Во всех смыслах. Надеюсь, когда-нибудь вы сможете посмотреть на меня не как на хребта или друга. Пока я буду другом. Сколько нужно... Я понимаю и умею обуздывать себя. Он нет. Дело даже не в том, что он не умеет отказывать себе... Это одиночество и отсутствие нормального детства... Руки лекаря посылали волны тепла и спокойствия, укачивая и приглашая отдохнуть. Потому слова его не пугали так, как могли бы. Хорошо, что память на месте. Роза осмыслит предупреждение потом, когда отдохнёт: - Он ставит себе задачу. И решает её. Умеет быть очаровательным, щедрым, каким угодно. Он умеет достигать целей. Это у них в породе, Роза... А потом он бросает покорённую крепость. С подарками и красивыми словами... Когда это такие, как он, всё нормально. Но бывают и другие... Вам нельзя страдать, Роза. И терять радость жизни. Всё в вашем организме слишком хрупко пока. Роза Михайловна, пусть и плыла на волнах магического наркоза, но соображения не потеряла. Разве что откровеннее была... Рассмеялась. Странно. И весело, и горько одновременно: - Я, мой друг, никогда не куплюсь на "песни" мужика! Как бы сладко он ни пел. У меня, знаешь, какой "соловей" был? Не хуже вашего высокородного. Кого угодно уболтать мог! Кого комплиментами, кого широкими жестами, кого подарками, а кого и нелогичными поступками... Знаешь такую технику пикапа? По принципу: "Чем меньше женщину мы любим, тем больше нравимся мы ей"? Иан Грит, понятное дело, понятия не имел ни о каких теориях пикапа. Но уцепился за возможность узнать о привлекающей его женщине хоть что-то. Только для себя. Он не укажет такое ни в одном из отчётов. Ловко, профессионально, очень плавно усилил давление так, что Роза стала терятьсвязь с реальностью. Попутно удивлялся её истощённости. Пугаясь этому... Он потому и хотел знать. Не из эгоизма. Но что-то же продолжает истощать её, хоть влияние колдуньи на неё должно быть, по идее, заблокировано. Или нет? А, если нет, то почему? Вот он и выспрашивал. Негромко, ласково, будто об обыденных вещах: - А как вас уболтал ваш "соловей", Роза? Она улеглась на подушку. Смотрела на лекаря, но видела, кажется, другое. Весёлость, навеянная магией, испарилась. Лицо стало одновременно по-детски удивлённым и трагичным. Голос тоже был ломким и доверчивым: - Он не убалтывал. Меня он ломал. Его мать убивала моих близких, а он ждал момента, когда я ослабею настолько, чтобы потерять волю к сопротивлению. Руки лекаря снова жили отдельной от разума жизнью. Может, слушались сердце?.. Одна потянулась и погладила бедную девочку по волосам. Пальцы другой руки попытались разгладить горестную морщинку между бровями: - Сколько ты продержалась? Она заплакала: - Больше двух лет. Дедушка. Приёмная мама. И человек пять близких, что умерли внезапно. Может, и больше... Это те, в ком я уверена... Он попытался стереть слёзы. Она схватила его за руку. Душераздирающе глянула лучистыми фиалковыми глазами, словно впустила его в свой внутренний мир, полный боли, ненависти и любви. Хрипло прошептала: |