Книга Целители. Вслед за мечтой, страница 27 – Наталья Машкова

Виллис отодвинул Нел от себя и испытующе посмотрел ей в глаза. Она ответила так же прямо, как раньше:

— Я сказала бы тебе "да", Истор. Нет никого из мужчин, кого я уважала бы сильнее!

— Тогда мы ждём, Нел. Ждём эту мою пару и решаем вопрос. Только как я узнаю её, эту пару?..

Нел грустно усмехнулась:

— Ты почувствуешь не страсть, как со мной, а общность, близость, которую не разорвать.

Виллис упрямо тряхнул головой:

— Это мы ещё посмотрим, какая там общность! А ты? Ты подождёшь меня, Нел?

— Да, Истор. Я подожду, пока ты встретишь свою пару…

Он перебил её:

— Не так! Меня подождёшь?

— Если ты предпочтёшь страсть любви, то да.

Он устал от всей этой болтовни! Он тоже так давно один и так хочет близости. Хоть какой-то близости… Рука сама потянулась. Пальцами он провёл по губам Нел. Поразился их гладкости. Тёплые, пухлые, зовущие… Как хотел он поцеловать их. И срывающимся голосом он почти что потребовал, не спросил:

— Значит, помолвка, Нел? Невеста?

Она не отодвинула его руку. Фыркнула тихонько:

— Запасная невеста, Виллис! Не забывай!

Эти глупости его тоже не волновали. Он гнул своё:

— Раз так, то я могу тебя поцеловать, Нел? Могу?

Девушка отрицательно качнула головой. Хотела качнуть… Он не дал ей. Он ведь не трепетный юноша. И уже теряет соображение. Пусть нежно, но он придержал её голову, зарывшись рукой в шевелюру. Пальцами другой руки сминал губы. Шептал горячечно:

— Докажи мне, что ты тоже неравнодушна ко мне, Нел. Один поцелуй. Обещаю, я не пойду дальше… Я уважаю твои принципы, Нел. Хоть, по мне, всё это хрень. Хрень и усложнение! Странные вы, старые расы… Странные! Поцелуй меня, Нел!Умоляю!..

На этом вот "умоляю" Нел и сломалась. Один поцелуй. Один!.. Она тоже не думала уже. Пылала, не страстью даже, а одиночеством. Ей так хотелось тепла и утешения. Она так любит и уважает его. Ну и что, что как друга? Ну и что?.. Она не святоша, да ведающие никогда и не бывали такими. Они были какими угодно, но не нудными святошами. Всегда звонкими, искренними, чуткими. И, конечно, немного безумными, с точки зрения дормерцев.

Сейчас вся её волшебная кровь, что позволяла эльфам и ведающим находить иногда утешение в объятиях друзей, что признавала разные грани любви, толкала её к Виллису. Как ей хочется согреться!.. Как хочется, чтобы кто-то нуждался в ней по-настоящему!.. Как ей нужно забыть Лавиля, которому она не нужна. Который не видит её саму, а только одну из тех девиц, с кем можно провести ночь и "научить любви".

Её не нужно учить! Она умеет любить и хочет любить… Она любит Виллиса… И никогда не отнимет его у той, для кого он станет жизнью и судьбой. А пока она, его пара, не пришла, она поцелует его. И исцелит ещё немного. Вот оно её желание ведающей: она хочет!.. Всем сердцем хочет, чтобы внутренняя красота этого мужчины проявилась и покрыла, изгладила шрамы!

Виллис никогда не испытывал подобного. Такой ярчайшей страсти, ощущения себя пронзительно живым и цельным. И женщина у него у руках была настоящей. Она горела и плавилась. Сгорала. Стонала ему в губы будто от боли… Он понимал её… Он и сам испытывал такое острое удовольствие, что оно, это удовольствие, плясало на грани боли. И иногда, кажется, срывалось туда… Закричать, в такие моменты, хотелось нестерпимо.

— Нельзя!