Книга Целители. Вслед за мечтой, страница 101 – Наталья Машкова

Он помнил, когда впервые увидел её. Сколько света, доброты и радости было в её глазах. Как она, втихую, поздоровалась с академией. И как только почувствовала?.. Да, он знал, что удивительная их академия обладает личностью. С самого детства знал. Это была их старая, семейная байка.

Он не верил в неё до тех самых пор, пока не заигрался… Когда, чтобы обойти Варнера,он заполучил его девушку. Ну, и что, что она явилась сама? Он мог отказаться! Понимал же, что пришла она только из злости и желания отомстить Авису.

Он тоже отомстил. Варнеру и ей. Переспал с ней, когда она явилась к нему уже по договору, когда все всё знали. А ведь мог поступить благородно… Они могли бы просто находиться в одной комнате, болтать, например, и договор был бы соблюдён…

Нет. Какого чёрта он повёл себя так, как повёл?.. Может быть потому, что Варнер изловил его и избил? И требовал… Он хотел перекупить контракт Ильги. Рычал, вцепившись ему в глотку, что он или согласится, или умрёт… Точь в точь, как рычал его папаша, когда бил Астига в детстве…

Может быть, он и согласился бы, если бы Варнер не повёл себя так, как отец… Но он повёл… И как с отцом, Астиг улыбался ему окровавленным ртом, и сделал ровно противоположное от того, что от него требовали.

Он не продал контракт Ильги. Вместо этого он спал с ней целый месяц. Убивая её, Варнера и собственную душу… Что-то умирало в нём каждый раз, когда он прикасался к ней. И вместе с тем, он чувствовал власть. Над ней, над Варнером. Это пьянило… Тогда он понял собственного отца и то, насколько они похожи… Он просто зеркальное отражение ублюдка, который его породил!..

А в последнюю ночь контракта, когда он заснул рядом с Ильгой, ему приснился сон. Академия. Он брёл по её бесконечным, тёмным почему-то коридорам. До тех самых пор, пока не прозвучал голос. Без всякого пафоса, обыденно. Как приговор:

— За то, что ты не имел жалости, и тебя не пожалеют. Ты не будешь с той, кого полюбишь. Считаешь себя хитрым и жестоким? Ты такой и есть. Но это не поможет! Ты потеряешь её!..

Он проснулся, обливаясь холодным потом. В ужасе.

Ему не нужно было ничего доказывать. Он и так знал. Это было проклятие. Он доигрался…

Он разобрался в нём и понял главное: он не должен любить женщину. Тогда всё! Проклятие теряет "зубы", рушится, как карточный домик.

Потому он и смотрел тогда, у ворот, с диким ужасом в весёлые, доверчивые глаза провинциальной девочки, которая поздоровалась с академией, что его прокляла. Он подкатывал тогда к ней, как подкатывал к другим девицам и умирал от ужаса потому, что понимал: он не сможет не полюбить. Он, по сути, уже…

Он снова засел за проклятие, повертел его так и сяк, и увиделновый "узел". Пока он будет самым сильным и хитрым, его можно будет победить. И он потеряет её. Значит, нужно учиться признавать свою слабость…

Через некоторое время он понял и то, что ему нельзя быть жестоким… Он и так занимался благотворительностью и помогал семье Ильги… Теперь стал делать больше. Никакого обещания о снисхождении не получил. Академия молчала. Но ему, необъяснимым образом, стало легче и так.

Настоящее утешение он получил в то утро, когда Тал привела прихорошившуюся Вардис на завтрак, и он понял, что Ильга будет жить. Он в то утро ушёл, оторвался от своих, забежал в какой-то глухой закуток академии, свернулся там в комок так, как когда отец бил его в детстве, и расплакался от облегчения. И дело не в проклятии даже. Ему просто было страшно. Он почти что убил душу живого существа. А эта смешная, любвеобильная дурочка спасла не только Ильгу, но и его самого. Его душу… Значит, есть и для него надежда пока… Есть…