Книга Горыныч 3.0. Тайны Рода, страница 92 – Милисса Романец, Кицунэ Миято

— Девчонки! — встретила их на полпути к общежитию Ягира. — У нас слух прошёл, что нынче наша богиня огромную жатву сняла с тех, кто в Академию прибыл, я уж испугалась, что… В общем, поздравляю… — скомкано поздравила Яг и почти сразу убежала.

«Точно тебе говорю, из пятидесяти девяти только сорок три вышло. Шестнадцать людов во чреве сгинуло, — услышала Озара разговор двух парней, которые стояли у входа. — Лютует Бейлор что-то нынче».

«Так и народа на испытание было поболее, чем обычно, — ответили тому парню. — Не знаю, о чём думали старейшины. Давно известно, что группа курса будет людов сорок, не больше. Бейлор просто отберёт лучших из какой угодно толпы, а всех остальных посчитает законной оплатой».

«Знаю. Но от этого не легче. Слишком много наших пропало».

Озара из жертв знала лишь Иштана Олта, и то не очень хорошо, но… Ей тоже горько от такой безвозвратной потери. Она столько книг за два сороковника прочитала, и нигде не было даже упоминания о чём-то подобном!

— Мне Маришка Сомеш, которая жениха на испытании потеряла, сказала, что наш ректор тоже жертва Бейлор, только его принёс ей его отец, Хранитель вроде бы Юго-Востока или Северо-Запада, — почти шёпотом сказала Юля, когда они поднимались на второй этаж общежития. — Ну, я так поняла. Что-то про миры… И что он как бы жив, но может жить только внутри горы. И уже вокруг негообразовалась сама Академия. Как-то так.

— Возможно, нам об этом расскажут на обещанных лекциях, — отозвалась Озара, ей хотелось посидеть в кругу сестёр и Юли, просто поболтать, чтобы окончательно убедиться, что всё хорошо и самое страшное осталось позади. Оляна ещё вызывала беспокойство и тревогу, да и выглядела виноватой и печальной, но её держала за руку хмурая Ожега. Это немного успокаивало.

Страшно подумать, что могла бы сделать с сестрой Бейлор, останься Оляна одна в этом испытании. Но, видимо, для богов они втроём — единая сила, и поэтому своеобразное согласие на «жертву» требовалось от них троих. Это единство и спасло их в который раз. И всё же… если верить тем парням, они прошли буквально чудом, превысив лимит тех, кого выпускают с испытания.

— Слава Солнцу! — встретила их Добрынка, когда они вошли в комнату Ожеги и Юли. — А то тут говорили в коридорах… всякое, — застеснялась сирина и начала хлопотать. — Тут я на ужин пирог забрала, он давно уже остыл. Сейчас ещё быстро за самоваром сбегаю, договорилась на кухне уже, могут дать на время… — с этими словами Добрынка умчалась.

Их коловерши тоже оказались в комнате, все дружным серо-бело-чёрным клубочком спали на Юлиной кровати, что находилась дальше от входа. Первым их заметил Модя, выгнул шею и загоготал.

Высунувшаяся, как суслик, Каземира тигриным прыжком, который сложно ожидать от такого маленького кролика, почти перелетела на руки Оляне и подставилась под почёсывания.

— Казя… — выдохнула Оляна, чуть всхлипнув, но тут же успокоилась, усаживаясь на кровать Ожеги, сосредоточенно одаривая питомицу лаской и поцелуями.

Модя вразвалочку подбежал к севшей рядом с Оляной Ожеге, положив голову ей на колени, а Дымка с независимым видом, присущим всем кошачьим, выгнулся, подтянулся, а затем спрыгнул, спокойным важным шагом подошёл к Озаре, потёрся о ноги и сопроводил обратно до пригретой кровати, где она присела. Юля тоже присоединилась к ним с Дымкой, заинтересованно разглядывая порезанный пирог на столе.