Книга Горыныч 3.0. Инициация, страница 76 – Милисса Романец, Кицунэ Миято

Ожега отличалась также и самым «холодным» из всех троих взглядом. И почти неестественным спокойствием на лице, граничащим с безразличием. Такого, про который в романах писали «аристократическое». Юля кое-что понимала в безразличии: столько лет хлебала его от отца, — но у Ожеги это точно не было чем-то презрительным или неприятным. Только через несколько дней Юля поняла, что то, что сначала приняла за маску спокойствия, было уверенностью, причём настолько сильной, что рядом с соседкой Юля иррационально чувствовала себя в безопасности. Словно одно её присутствие создавало вокруг этакую магическую сферу, из-за который на их парту старались даже не смотреть.

В последний учебный день декабря на перемене к Ожеге подошли её сёстры и Оляна вежливо спросила, придёт ли Юля на дискотеку и ёлку завтра в школу.

— Завтра? — растерянно переспросила она.

— Да. Ты разве не видела объявления возле учительской?

— Нет… Как-то пропустила, — выдавила из себя Юля, мысленно ругая за себя невнимательность. — А во сколько?

— В шесть вечера, — доброжелательно ответила Озара. — Весь класс будет.

— Значит, я приду, — изобразила улыбку Юля. Не хватало по глупости отделиться от всех и стать белой вороной. К тому же ей показалось, что трое сестёр неплохо к ней относились, а значит,может быть, они даже смогут подружиться. Проведённое вместе время сближает…

На всякий случай она сходила до учительской и в ворохе всякого действительно увидела объявление о ёлке для старших классов тридцатого декабря.

Проблема была только в том, что никаких особых нарядов у неё не было, но… хотя бы она узнала о ёлке не после того, как та прошла, а значит, ещё можно успеть.

После уроков Юля позвонила маме.

— Мам, у нас завтра, оказывается, вечер в школе…

В Пскове вместе с Катей они прошлись по магазинам одежды, накупили повседневных нарядов, колготок, обуви и красок для волос, а вот чтобы найти платья для ёлки отправились в Санкт-Петербург: у Кати был ещё один амулет перемещения. Озара, да и её сёстры были весьма довольны шопингом. С волосами коллегиально решили повременить, чтобы сделать сюрприз уже на празднике, и Катя пообещала, что смотается к ним в Себеж, чтобы сделать им причёски и покрасить волосы. Подстричься решила только Ожега и ещё в пятницу записалась в парикмахерскую на Челюскинцев на утро четверга. Каре было простой стрижкой, с ней должны были справиться даже новички, но эта парикмахерская, в принципе, считалась лучшей в городе. Ожегу подстригли там аккуратно и красиво так, как она и хотела: с чёлкой и длиной до середины шеи.

Катя появилась в их квартире ещё до того, как Ожега вернулась из парикмахерской, и развела кипучую деятельность. Оляну уговорила на несколько прядей «платиновый блонд», чтобы освежить её светло-русые волосы. Озару быстро покрасила цветом «красный орех». И когда Ожега вернулась, выкрасила и её в цвет «тёмный шатен».

— Ну вы вообще стали супер-пупер, — высказалась по результатам своих трудов Катя. — Сейчас ещё лёгкий макияж, чтобы подчеркнуть вашу естественную красоту, и просто «вау» будете.

— Да, ты так хорошо постаралась над нами, Катя, Ожега и Озара такие красавицы, — искренне улыбнулась Оляна.

— Признайся, ты наша фея-крёстная? — хмыкнула Ожега.

— Ага, фея я, фея. Главное, чтобы карета в тыкву не превратилась, — хихикнула Катя в ответ.