Книга Стажировка богини. Дилогия, страница 304 – Милисса Романец

Ежан не боится терять соратников в иллюзиях тёмного бога, он считает, что Альфэй разберётся с этим жутким созданием раньше, чем очередь дойдёт до них с сестрой. Но чем дольше продолжается их заточение в иллюзорных мирах, тем меньше веры в благополучный исход у Ежана остаётся. Он всё ещё рассчитывает, что любовь Альфэй к нему перевесит предательство и глупые принципы. Или ему поможет её жалость, которая отлично работает с женщинами. Он не хочет верить, что Альфэй, как и мать когда-то, может не отвечать на его чувства взаимностью.

Неужели обида оказалась настолько сильна?

Заклятие, раскалывающее сознание, не такое уж и страшное. Да, из-за него некоторые богини действительно сходили с ума, но ведь они сами виноваты в том, что накопили в душе столько противоречий. Спасение было в том, чтобы разрешить внутренние конфликты и примириться с собой. Ежан склоняется к мысли, что не так уж он и виноват. Жаль, что Альфэй этого не понимает в силу наивности и нехватки опыта.

Как бы там ни было, но его заблуждения стоят Сюин и всем, кто был на его стороне, жизни. Ежан до последнего цепляется за призрачную возможность убедить, разжалобить, заставить сомневаться, и когда всё это у него не выходит, он вдруг отчётливо понимает, что Альфэй до боли напоминает его мать, и он действительно любит.

Смириться не получается. Они определённо могли бы быть вместе, если бы не тёмный бог.

Как и обещал, Сибилл создал их иллюзорные копии, которые на вкус Альфэй вели себя приторно, словно сладкая парочка. От собственных откровенно томно-влюблённых взглядов становилось неловко.

«Неужели со стороны я так выгляжу?» — ей казалось, что она это только подумала.

«На самом деле моё подсознание немного подменяет факты. Чтобы отделить желаемое от действительного, нужно потратить вдвое больше сил, а они мне ещё пригодятся», — Альфэй была не совсем готова к ответу Сибилла.

Кольнула вина за то, что на самом деле она не выглядит такой вот влюблённой дурой, какой её хочет видеть Сибилл. За виной пришла злость. С чего вдруг она обязана соответствовать чьим-то представлениям о ней?

Но злилась Альфэй больше на себя, её не ожидания Сибилла как таковые расстроили, а собственная готовность под них подстраиваться. Она ведь действительно никогда не любила всей этой слащавости, от которой скулы сводит. Да и милого поведения от неё не дождёшься. Одно дело поиграть в преданную фанатку в постели, и даже в этом случае Альфэй брали сомнения, что ей до самого конца удалось бы отыграть тихую, скромную обожательницу тёмного бога. Совсем другое — вести себя подобным образом постоянно. Между тем чтобы угождать, оправдывая чьи-то ожидания, и верностью себе Альфэй выбирала последнее.

«Я отказываюсь быть влюблённой дурой», — объявила Сибиллу.

Пусть она грубая и прагматичная. В их паре мягкости и романтизма Сибилла на двоих хватит. Теперь-то Альфэй понимала, отчего в её шестом мире смертные строили такие нелепые «парные» храмы — всё из-за пагубного влияния Сибилла.

Воспоминание об уничтоженном Верховными богами Небес мире отдалось болью в груди.

«Сейчас всё поправлю», — откликнулся Сибилл.

«Оставь как есть. Сам же сказал, что силы тебе ещё пригодятся. Но от меня такого глупого поведения не дождёшься!»