Книга Стажировка богини. Дилогия, страница 268 – Милисса Романец

— Так всё это время я не был вашим учеником?.. В чём подвох?

— Ты был претендентом. Учеником становится тот, кто выдержит посвящение. Для следующей ступени обучения требуется закалить твоитело, разум и дух. Посвящение — это боль. Вопрос в том, сколько сможешь выдержать? Чем больше, тем сильнее станешь. С некоторыми элементами церемонии в виде пыточных заклинаний ты уже знаком.

— Это обязательно?

— Церемония посвящения — часть твоей платы за обучение.

— А вторая часть?

— Расскажу, если выживешь, — радостно оскалился учитель Хоу.

Только теперь Сибилл понял, отчего его учитель такой… своеобразный. Боль чаще всего ломает личность. Но учитель, похоже, приспособился получать от неё удовольствие и был несколько зациклен на пытках. Изучение методов истязаний и убийств Сибилл практиковал на учителе, а тот утверждал, что такой «сосунок», как он, не способен причинить ему настоящую боль.

Вспомнились некоторые из сексуальных практик, которые передал ему учитель. Сибилл содрогнулся, надеясь, что посвящение не настолько его перекорёжит. Он сильно сомневался, что Альфэй хорошо воспримет подобные изменения в его предпочтениях.

Теперь все эти факты собирались в одну весьма тревожную картину.

* * *

Для церемонии учитель Хоу сменил декорации сна. Они очутились высоко в горах под светом яростно ярких и безжалостно близких звёзд.

— Разве посвящение может быть во сне? — спросил Сибилл, когда учитель широким жестом пригласил его лечь на плоский продолговато-овальный камень.

— Выбора нет. Сейчас мне до твоего тела не добраться. С другой стороны, упрощённая версия церемонии посвящения даёт тебе больше шансов на выживание. Будем считать, что проваленное тобой прохождение Лабиринта кошмаров было первой ступенью посвящения. До чего дожил… Совсем размяк с годами… Эх.

Сибилл обречённо лёг на холодный камень.

— Когда-то мой учитель сказал мне слушать боль, она говорит о чём-то важном для тебя. Мне это в своё время не помогло, как и… не важно кому ещё. Просто помни, что боль не случайна, она всегда твоя и для тебя, — дал последнее напутствие учитель Хоу.

Широкая ладонь, по которой пробежали разряды статического электричества, легла на глаза Сибилла, закрывая звёзды, и сознание погрузилось в агонию.

У боли не было ни начала, ни края, ни конца. Любой цвет и фигура стали ею. Жар и холод, нежный запах трав и грохот обвала — всякое ощущение ранило, полосуя рецепторы. Удовольствие и счастье, скорбь и ненависть — любое чувство становилосьнепереносимо острым, разрывающим нутро. Мучили биение сердца, расширение лёгких при дыхании, движение крови в венах…

Жизнь — боль. Всё это хотелось немедленно прекратить.

И всё же… почему-то Сибилл упорствовал.

Кажется, это было столетия назад. Почему же он всё это любил? Что важного в этой боли? Отчего он не мог от неё отказаться?

Словно слеза на дно поглощённой мраком души упало воспоминание. Первое.

Бесконечное море, уходящее за горизонт и сливающееся с небом. Крупные, грубые песчинки, которые просачиваются сквозь пальцы. Красивые ракушки, разные, большие и маленькие. Вкусно пахнущий солью и цветами воздух. Счастье просто быть.

Новая капля-воспоминание. Второе.

Самая прекрасная женщина в ореоле шелковистых длинных волос. Добрые глаза, казавшиеся дикими, оранжевыми в свете взбесившегося солнца. Проникающая в сердце улыбка, от которой оно сначала замирает, а потом заходится сумасшедшим биением. Богиня, присевшая рядом с ним и протянувшая ему яркий жёлтый банан — растекающийся сладостью, обволакивающий язык нежной мякотью. Не одиночество. Радость. Вкус.