Книга Кровные чары, страница 46 – Ольга Ломтева

– Но я ведь тоже видела волка! – возмутилась Стефани.

– Вы пили настойку, в которую входит экстракт полыни. Вам могло привидеться. Опять же, вы могли принять за волка большую собаку.

– А тот человек, который кричал на улице возле госпиталя? Он тоже видел. Или он был пьян? Или пил настойку? – Девушке хотелось запустить чем-нибудь в доктора. Его нахальство оскорбляло, а ухмылка претила.

– Какой человек? – спросил Эдриан, внимательно взглянув на девушку.

– Не знаю. – Она покачала головой. – Он показался мне знакомым. Он стоял на улице и кричал, что видел волка.

– Бродяга какой-нибудь. – Климент де Пероль поставил ступу на стол. – Я вам так скажу, вы зря теряете время, месье. Занимайтесь настоящими делами. А это оставьте для городских небылиц. Народу будет о чем посудачить ближайшие годы.

– Обязательно, – учтиво ответил интендант жандармерии, снискав одобряющую улыбку доктора, которая продержалась на его лице недолго. – Обязательно выяснится, кто из нас с вами зря теряет время.

– Что вы имеете в виду? – встрепенулся доктор.

– Что время – лишь инструмент, призванный не допускать в нашу жизнь хаос, – философски изрек Эдриан и вновь обратился к девушке. – Пойдемте. Я хочу поговорить с вами в той палате, откуда вас перевели сюда.

Стефани не стала возражать. По правде говоря, ей было невероятно интересно узнать об остальных нападениях, и сейчас выпала возможность расспросить самого интенданта жандармерии.

За порогом ждал слуга Эдриана с папкой в руках. Чинвенду коротко и учтиво первым поприветствовал девушку. Несмотря на обстоятельства их встречи, камердинер улыбался. Он спросил о Лоренте, и Стефани любезно предложила ему проведать юношу.

По коридору до палаты они шли в полном молчании. Девушка ловила на себе обеспокоенно-любопытствующие взгляды и ощущала неловкость оттого, что из одежды на ней были лишь сорочка да пуховый платок. Она не привыкла, чтобы посторонние, пусть даже работники госпиталя, видели ее в таком виде.

В палате уже навели порядок. Битое стекло и прочий мусор убрали. Пол намыли так, что тот блестел в солнечном свете. Проем остался незакрытым, и приятный свежий ветерок гулял по помещению.

Эдриан устроился в дальнем углу, разложив на столике чистые листы пергамента и принадлежности для письма. Усевшись на стул, он принялся что-то быстро записывать. Лицо его хмурилось, отчего между светлых бровей залегла глубокая морщинка.

Стефани присела на ближайшую к нему койку и следила за тем, с какой легкостью писал мужчина. Его рука, казалось, совершенно без усилий скользила, выводя ровные мелкие строчки. На тыльной стороне ладони выступали вены. Невольно она обратила внимание на пальцы интенданта. Ногти были чистыми и остриженными. Из всех мужчин, которых она знала, только отец мог похвастаться такой опрятностью.

Тонкая короткая прядь выбилась из прически и свесилась над столом. Взгляд Стефани тут же перебежал к волосам. Невольно она залюбовалась тем, как они переливались на свету. Ей стало любопытно, какие эти волосы на ощупь. Жесткие или такие же мягкие, как у нее.

Эдриан резко поднял голову, чем застал девушку врасплох. Она уставилась в стену рядом с кроватью и принялась крутить материнское кольцо на пальце. Ее взгляд блуждал по абсолютно безынтересной поверхности, на что интендант усмехнулся.