Книга Игла, страница 206 – Елена Кондрацкая

Горячие поцелуи переместились к животу, и Дар опустился на колени. Игла не знала, что произойдёт дальше,но помогла ему избавить себя от исподнего. Дар поднял юбку ей на живот и под удивлённым взглядом Иглы, поцеловал внутреннюю сторону её бёдер. Она хотела спросить, что он задумал, но слова застряли в горле, когда его горячий язык коснулся её. Игла охнула и, зажав рот обеими ладонями, закрыла глаза. Тело содрогнулось от неведомых прежде ощущений, стоны не желали оставаться в тайне, и Игла, не выдержав, опрокинулась на спину, выгибаясь и хватаясь за края столешницы. Дара же её стоны доводили до исступления, видеть её такой: открытой, беззащитной, откликающейся на его ласку — было почти невыносимо. Она была до боли знакомой и одновременно совершенно другой, и Дар хотел узнать её всю.

Он накрыл её своим телом, защищая от мира и холода, кожа к коже, дыхание к дыханию. Игла с готовностью прильнула к нему бёдрами, влажная и обжигающе горячая. Дар не сдержал стон, когда почувствовал её, обнял крепко и сильнее подался вперёд. Игла двигалась ему навстречу, задыхаясь от исступления, нежности и любви, которые захватили их обоих. То, что происходило между ними, стало чем-то большим, чем просто близость. Тела стали продолжением чувств, которые они не смогли бы выразить, даже если бы хотели — так много их было. Нагота — телесная и духовная, доверие и чары, которые объединили их, связали так крепко, что они чувствовали сердца друг друга, желание друг друга, и даже делили на двоих удовольствие, которое нарастало с каждым движением, взглядом, мыслью, а от того оно становилось настолько сильным и непреодолимым, что им казалось, что вами они безвозвратно растворились в нём.

Ахнув, Игла выгнулась под ним, изо всех сил ждала его бедрами, и Дар тоже не выдержал, в тот же миг последовав за ней. Они остановились, тяжело дыша и глядя друг на друга так, будто видели впервые. Отчасти это и правда было так.

— Ты прекрасна, — тихо сказал Дар, гладя её по влажным от пота волосам. — Я даже представить боялся, что когда-нибудь смогу держать тебя в объятиях.

— Я тоже, — с замирающим сердцем отозвалась Игла. — Я тоже очень-очень боялась. Но думала об этом постоянно. С того дня на Звёдной Башне.

— Ох, так недавно? — смущённо рассмеялся Дар и, укутав её в свою рубаху, перенёс в кресло. Он сел, а Игла устроилась у него на коленях.

— А ты? Разве не тогда же?

Дар отвёл взгляд и щёкиего запылали румянцем.

— Гораздо раньше, — нехотя признался он. — Думаю, с лавины, которая накрыла нас у Полозовой горы...

— Что! — Игла со мехом толкнула его в грудь. — Мы же были едва знакомы! Ты дразнил меня!

— Я вёл себя как дурак, — Дар прикрыл ладонью лицо. — Потому что не понимал, что со мной происходит. Я всю жизнь был бессердечным Кощеем и не собирался ничего менять, но... всё случилось само, ты случилась, и я не знал, что делать.

— Ага, вёл себя как тысячелетний мальчишка, — фыркнула Игла.

— Ты была не лучше.

— Ещё как лучше!

— Ох, ну, как скажешь.

— Что за тон? Опять дразнишься?

Дар вместо ответа поцеловал её, и Игла демонстративно скривилась и вытерла губы.

— Эй! Будешь так делать, буду целовать тебя ещё чаще.

Игла опять скривилась, и Дар снова её поцеловал. Она засмеялась, продолжая кривляться и красть всё новые и новые поцелуи и целовала его сама. Так легко и свободно, как будто так было всегда. И всегда будет. Весь день, вечер, а потом и ночью, в спальне, которую теперь они будут делить на двоих. Сегодня и всю оставшуюся жизнь. «Я вижу тебя. Я чувствую тебя. Я люблю тебя», — стучало в их сердце — одном на двоих, — стучало так громко, что никакие слова были не нужны.