Книга Эридон. Игры судьбы, страница 105 – Савушка

Я начал плести ментальное заклинание. Сконцентрировался, позволил магии пройти сквозь пальцы, мысленно нащупывая контур её сознания, когда вдруг ощутил, что она заметила меня. В изумрудных глазах пронесся ураган эмоций: боль, удивление, паника, раздражение, досада. Как сквозь пламя у меня получилось все это увидеть, так и не понял, но смог уловить даже брошенный на готовое заклинание взгляд. Она поняла, что я собираюсь сделать, и покачала головой. Я понял, что у неё был свой план, и в следующий момент она начала его реализовывать.

На губах появилась слабая улыбка, решительная и обречённая одновременно. Количество воздушных пузырьков вокруг неё резко увеличилось, выпуская остатки воздуха из лёгких. Когда я осознал происходящее, тело девушки содрогнулось в конвульсиях, затем движения стали слабее, медленнее. Волосы раскинулись в воде, словно морские водоросли, обрамляя лицо. Глаза были широко раскрыты, но в них был не ужас, а торжество победы.

И пламя исчезло.

Но она продолжала тонуть!

Я выругался, в глухой ярости выпустив изо рта поток пузырьков, и рванулся к ней, стараясь скорее оказаться рядом. Сейчас время работало против меня. Вода будто ощутила, что у неё хотят отобрать заслуженную добычу, и уплотнилась.

Ну уж нет, ты тут не умрешь. Я лично откручу тебе голову, психованная идиотка!

В несколько мощных рывков я добрался до Астрид. Глаза её были уже закрыты, лицо побледнело, с губ уходил цвет. Схватив её за плечи, силой притянул к себе и, напрягая каждую мышцу, устремился к поверхности. Воздуха не хватало, грудь сдавило, но я не позволял себе замедлиться ни на миг, всплывая на поверхность.

Вытащив девушку на берег, аккуратно положил на песок. Грудь Астрид была неподвижна – плохой знак. Я опустился на колени, перестраивая слух, чтобы понять, бьётся ли её сердце. Убедившись, что слабые удары есть, призвал магию ветра и тоненькой струей направил в приоткрытыегубы. Это должно запустить дыхание. Воздух пробежал сквозь неё, но ответа не последовало. Ни вдоха. Раз, два, три, больше ждать нельзя. Что ж, тогда по-простому.

– Видит Ньорд^[16], я этого не хотел…

Я припал к её губам, молясь всем богам о том, чтобы она не умерла у меня на руках. С каждым выдохом вгонял в неё воздух, отдавая приказ лёгким – дышать! Сложил руки на её груди так, чтобы не навредить изувеченной коже, несколько раз надавил и снова вдохнул в неё воздух. И снова. И снова. Раз за разом повторяя всё по кругу.

Время стало вязким, как болотная вода. Мгновения тянулись, и с каждой секундой внутри разрасталась пустота – тёмная, готовая поглотить всё. Но вдруг её тело дёрнулось. Грудь поднялась, хриплый вдох разрезал тишину, и она резко повернулась на бок.

Захлебываясь кашлем, Астрид начала выталкивать воду из лёгких. Каждый рывок её тела был возвращением – болезненным, но живым. И в этот момент я осознал, насколько был напряжён всё это время. Словно реальность держалась на тонкой нити, которую я сжимал в кулаке.

Я встал и отступил на шаг, позволив себе выдохнуть

– Знаешь, если ты хотела сходить в гости к Хаосу, могла просто попросить.

Очень медленно она повернула голову и посмотрела на меня потухшими изумрудами, от взгляда которых в груди заныло.

– Надо же, не добил, – усмешка дрожала на губах, звучала в хриплом голосе, но в глазах не было ничего, кроме боли. – В такое даже дядюшка Хаос не поверит, – и она снова потеряла сознание.