Книга Не драконьте короля!, страница 76 – Наталья Мамлеева

– Вход в основное здание разрешён только студентам, – сообщила я. – Об этом написано в правилах.

Их я успела прочитать, пока ехала в карете.

– Купа-а-ава, – закричал Крепыш из спальни, – тебе тут письмецо прилетело! Я его это… случайно вскрыл.

Отец? Я испуганно продвигалась вперёд, буквально на негнущихся ногах. Если Малика рассказала (читай – когда она рассказала) о Крепыше, то гневной тирады от его величества Хогарда никак не избежать, поэтому я ожидала увидеть именно его.

Но едва вошла в спальню, увидела Крепыша, завёрнутого в красную бумагу на столе. С сочувствием посмотрела на бедного фейри, не способного пошевелить ни ручкой, ни ножкой. Он приподнял голову и голосом умирающего прохрипел:

– Завещание… Нужно составить завещание перед моей кончиной.

Опустив голову, он высунул язык и вновь притворился мёртвым. Я для уверенности потыкала его пальцем – жив-живёхонек, судя по дрыгающейся стопе.

– У кого-то слишком длинный нос, – заключила я. – Зачем полез читать чужую корреспонденцию?

– Да я же из лучших побуждений! Я же хотел оградить тебя от гнева отца, броситься грудью на амбразуру, взять на себя огонь первого ряда, защитить ценой своего живота…

– Я поняла, – остановила поднятой ладонью этот поток синонимов и хмыкнула. – Ну и каково стать героем?

– Хлопотно, – сделал вывод Крепыш.

– Потому что любопытство до добра не доводит, – ни на грамм не поверила в его благие помыслы и села на стул. – О чём было письмо?

– Раскроешь меня – скажу.

– Мы тут не в сказки пришли играть, пирожки и яблоки я есть не собираюсь, хоть дикие, хоть домашние, – вспомнила старо-бриольскую сказку. – Так что живо говори, что успел прочитать. От этой информации зависит, насколько быстро я избавлю тебя от этого клочка бумаги.

Лицо Крепыша порозовело, а после он с ужасом подытожил:

– Я не успел… прочитать.

Рассмеявшись чудо-спасителю, я взялась за краешек красной бумаги и потянула, рассчитывая открыть, но… не тут-то было. Ничего не произошло. Нахмурившись, я обвела контур бумаги магией и поняла, что эта бумажка не просто магическая, она ого-го какая магическая! Если от отца, то он не пожалел резерва,столько вливая в неё.

И вдруг глаза Крепыша стали жёлтыми, от него пошло оранжевое свечение, а после он словно червячок приподнялся и полетел в сторону окна. Открыв его, фейри бросился на улицу. Я – за ним.

Там под многими окнами зависли с помощью левитации перины, в которые прыгали студенты с такими же жёлтыми глазами и оранжевым свечением, как у Крепыша, а ещё – с красным наручем-браслетом на запястье. И Крепыш, к слову, тоже упал в перину и она начала опускаться. Испугавшись, я прыгнула следом. Перина опустилась на землю, Крепыш сошёл с неё, и я тоже, заметив справа Элая, Малику и Клаудию с её подругой-подпевалой. Даже орк был! Все они, словно зачарованные, шли куда-то за общежитие. Я за ними пойти не решилась, застыла и подождала, когда вся гурьба пройдёт, и лишь потом затесалась в самый хвост.

Они все пришли на полигон, я тут же отыскала малыша-фейри и убедилась, что его никто не задавил, а после осторожно осталась у сетки-ограждения, обратив внимание, что я тут такая не одна «живая». Везде стояли студенты, судя по всему, со старших курсов. Они сидели на трибунах так, словно ждали какого-то представления, лениво переговаривались, а ещё здесь же стояли столики с напитками.