Книга Ложное пророчество, страница 104 – Купава Огинская

Талья сидела с другой стороны от Энни и тоже косилась на Хему, но с интересом. Раньше она не видела еще девушек,которые умели так быстро и четко двигаться. Сдерживая Энни от необдуманных действий, Талья размышляла, чего смогла бы добиться, если бы у нее были такие же умения. И чем дольше она думала, тем яснее понимала, что единственным достоинством тела, которое она занимала, была возможность находиться рядом с Лисбет. Этого пока хватало… Но надолго ли?

Окинув Энни тяжелым взглядом, Кьяра выглянула из комнаты к трем рыцарям, сторожившим дверь.

– Позовите кто-нибудь Ведателя, – попросила она, – у нас тут… ситуация.

– Мы не можем покидать пост. – сухо ответил один из рыцарей.

– Все трое? – удивилась Кьяра.

– Мы выполняем приказ светлейшего приора.

– Так, кучка осветленных на всю голову, – Кьяра помассировала переносицу, стараясь хоть немного унять боль. – Я пока еще избранная и, хоть мне это не нравится, ваша возможная верховная жрица и спасительница…

Один из рыцарей, самый молодой, с гладко зачесанными светло-русыми волосами, ухмыльнулся, услышав ее слова. Все в храме уже давно для себя решили, что верховной жрицей непременно станет Ильса.

Его товарищи были куда сдержаннее, но явное неуважение со стороны молодого рыцаря оставили без внимания, уверенные, что Кьяра закроет на это глаза. За время пребывания в храме о ней сложился довольно однозначный образ. Ее считали замкнутой, бездарной и неконфликтной. А еще безмозглой, потому что ею как хотел управлял кайсэр, наряжал в платья, говорил, что есть и даже что делать.

Но игнорировать пренебрежение храмовника Кьяра не стала. Не то у нее было настроение.

– Что? – помрачнела Кьяра. – Смешно тебе? Хочешь посмотреть, что с тобой будет, если я пожалуюсь на неподобающее поведение?

– Если светлейший приор решит, что я должен понести наказание, я приму его с честью. – самодовольно ответил рыцарь, уверенный, что никто не станет заступаться за избранную, одно существование которой считалось позором храма.

– Кто сказал, что я пожалуюсь Сибэ? – спросила Кьяра, с удовольствием отметив, как рыцаря всего передернуло от такого непочтительного обращения к главному жрецу. – Обо мне заботится кайсэр. К нему я и пойду.

Ухмыляться рыцарь перестал. Подобрался. Сплетен про арна по храму ходило не меньше, чем про избранных, и все они были страшными и кровавыми.

Оценив произведенный эффект, Кьяра велела, старательноподражая повелительному тону наставницы:

– Если не хочешь, чтобы твоя безмозглая туша уже завтра удобряла яблони в саду, живо приведи сюда Ведателя. Скажи, что у нас появилась проблема.

Убедившись, что рыцарь зашевелился, она захлопнула дверь и повернулась к девушкам.

– Ты только что угрожала им кайсэром? – недоверчиво переспросила Хема.

– Да. И жалею, что не делала этого раньше. – Кьяра подошла к креслу у окна и медленно в него опустилась, потеснив незаконченную вышивку. – Подождем Ведателя, и он пусть сам решает, Энни пыталась убить Лисбет, потому что такая наивная и безмозглая, но сердобольная, или все было заранее спланировано ради устранения одной из избранных.

– Я ничего не сделала. – угрюмо сказала Энни. Ее левый глаз уже начал заплывать, под носом и на подбородке темнели разводы подсохшей крови, белое платье было испорчено – все это были следы недавней стычки с Хемой.