Книга Испытание богов, страница 36 – Дана Мюллер-Браун

– Нет! – задыхаясь, умоляю я и продолжаю тянуть ткань. Мне нужно убраться отсюда. Спрятаться. Там, где никто меня не увидит. Как только появляется возможность, я вскакиваю и бросаюсь в дальнюю часть пещерной залы, чтобы укрыться там.

Киран следует за мной. Его челюсть напряжена.

– Монарх, остановите это, – шипит он, но Каррис с нездоровым весельем смотрит на комок страданий, в который я превратилась. Я забиваюсь в угол как испуганный подстреленный зверь. Каррис смотрит на мою обнаженную кожу так, будто это доставляет ему удовольствие. Краем глаза я вижу, что паренек поднимает с земли нож.

Так вот как я умру. Обнаженная и под прицелом тысячи глаз. Но это гораздо больше, чем просто нагота. Я чувствую себя так, словно кто-то проделал дыру в моей груди и обнажил душу.

– Монарх! – уже кричит Киран. Его губы превратились в узкую черточку. Глаза прикованы к моему лицу. Я не могу даже плакать. Я словно окаменела. Фантом приближается, и тогда наконец монарх поднимает руку.

– Достаточно.

Время замирает. Словно в замедленном темпе я наблюдаю, как Киран снимает свой черный плащ и подходит ко мне, в то время как паренек облегченно вздыхает и отбрасывает нож.

– Киран! – властно зовет монарх. Повелитель теней застывает на середине пути. – Она обнажена.

– Я это вижу, – рычит Киран. Его черные глаза не отрываются от меня.

– Ты не можешь ей помочь. Она должна получить наказание за свой проступок.

В недоумении я открываю рот, не понимая, что происходит. Я хочу взять плащ и спрятать свое тело, но Киран замирает в нескольких метрах от меня.

– Марукк, – обращается он к монарху по имени. Его голос звучит почти умоляюще. – Позвольте ей одеться.

Монарх некоторое время думает. Затем облизывает губы и кивает.

– Она может прикрыть грудь оставшимися клочками ткани.

Киран с облечением выдыхает и подходит ко мне. Он собирает остатки порванного костюма и обвязывает ткань вокруг моей груди. Кажется, будто мое сердце промерзло так, что превратилось в лед.

Киран помогает мне встать, и тут же подходят два стражника, хватают меня и ведут к каменной стене в задней части пещерной залы, в которую вбиты четыре кольца. Мои руки и ноги сковывают тяжелыми ржавыми цепями. Я смотрю на Кирана, ища защиту в его глазах. Но никто из присутствующих не защитит меня. Напротив. Они будут бросать в меня камни.

– Фантомы! – кричит монарх людям на трибуне. – Выходите!

Я насчитываю шестнадцать безымянных. Значит, столько фантомов прошли испытание до меня. Теперь они мои каратели с камнями в руках. Монарху все равно, что я не виновата в своей наготе. Фантомы, показавшие кожу, всегда забиваются камнями.

Я едва ощущаю свое тело, когда монарх шевелит губами и первый фантом кидает в меня камень. Среди карателей я узнаю Алану и Настасью – двух фантомов Арасы, с которыми мы вместе ходили в школу. Я сжимаю зубы. Борюсь с болью и отчаянием. Я не буду кричать, не буду плакать. Такого удовольствия я Каррису не доставлю.

Я отвожу взгляд от Кирана и смотрю на монарха. Это провокация, и мы оба это знаем.

Точно так же, как нельзя говорить без разрешения, запрещено смотреть правителю прямо в глаза. Но я не отворачиваюсь, даже когда следующий камень попадает мне в голову, причиняя сверлящую боль. Кровь стекает по моему виску.

Я все еще пристально смотрю на Карриса, даже когда ноги подкашиваются и лишь цепи на запястьях держат меня в вертикальном положении. Пусть он это увидит. Пусть знает, что я полна решимости убить его. Может быть, не сегодня. Но когда-нибудь. Судя по взглядумонарха, он чувствует, о чем я думаю. Но мне все равно. Потому что во время испытания восемнадцатилетние следуют только правилам богов, а не правилам Карриса. Его заповеди здесь бессильны.