Книга Свет в твоей душе, страница 45 – Дана Мюллер-Браун

Хотя здесь тепло, деревья покрыты снегом, а снежинки у них на иголках красиво блестят на солнце.

– Почему там лежит снег? – выпаливаю я.

Серра смотрит на меня, улыбаясь. Словно я ребенок, которому нужно объяснять устройство мира.

– Ты никогда ничего не читала о мире света?

– Нет.

– Праотец создал времена года. Сначала в Царстве Небесном, а потом на земле. Мы в царстве света.

– Но мы же на земле.

– Да, но в то время здесьтоже была создана империя, чтобы иметь возможность защищать людей. Ну… так или иначе, там зима. А у нас лето.

Я просто киваю. Дальнейшие вопросы и ответы вряд ли сделают все это более понятным. Эта империя существует по своим собственным законам.

– Что за упражнения будут сейчас?

– Сейчас очередь светлой магии.

Я приподнимаю брови:

– Я не владею светлой магией. А если я применю теневую магию… я отказываюсь.

Серра смеется:

– Ты сегодня какая-то строптивая.

– На самом деле это мое нормальное состояние.

Она хихикает. Вот и настал момент, чтобы спросить о ее хорошем настроении.

– Почему у тебя сегодня такое хорошее настроение?

Она заговорщически оглядывается, а потом подходит ко мне вплотную:

– Серафимы эмоционально связаны с тем, кому они себя обещали. Марви в хорошем настроении. Поэтому и я.

– Вы обещаны друг другу?

Это единственное, что у меня вырывается. При этом есть гораздо более важные вещи, о которых я могла бы спросить. Например, о том, как работает эта связь и почему у Марви такое хорошее настроение. Возможно, произошло что-то важное.

– Но не так, как ты подумала. – Она высовывает язык будто с отвращением. – Марви – мой брат.

Его имя она всегда произносит очень тихо. Но что мне оно уже известно, она, похоже, знает.

– Серафимы – это ангелы, которых Бог создал, чтобы они всегда были с Ним. Очень близко. Это Его защитники. Когда империя света рухнула, у нас не осталось того, кому мы служим. Нет. Служить – неправильное слово. Это скорее…

– Так же, как у меня с Авиелл? Связь, настолько чистая и совершенная, что можно не раздумывая отдать свою жизнь?

Она долго смотрит на меня, а потом кивает:

– Да. И такое существо для меня – Марви. Я связана с ним, а значит, и с его радостью, его негодованием, а больше всего меня раздражает, когда он голоден. Тогда я становлюсь довольно неприятной.

Я улыбаюсь. В этом есть что-то человеческое. И я вспоминаю, как в детстве тоже чувствовала связь с Ави и другими недемоническими существами и как меня пугало неожиданное урчание в животе, если кто-то из них хотел есть.

То, что Марви тоже такой, только доказывает мне, что мы не так уж и непохожи. Люди, ангелы, демоны.

– Он сказал мне, что вчера кое-что узнал.

– И что же? – спрашиваю я, и, наверное, любопытства в моем вопросе больше, чем следует.

– Это касается тебя. Он обнаружил в тебето, что обычно видел во время ваших встреч.

– Что он обнаружил? – допытываюсь я смеясь.

Она наклоняется ко мне и пристально смотрит в глаза.

– Огонь, – говорит она так, будто при этом слове сама извергает огонь.

Я медленно дышу. Он прав? Я потеряла свой огонь?

– Я надеюсь, что однажды ты действительно от всего сердца будешь поддерживать нас и наше дело. Узнаешь, кто такой Марви и насколько глубоки его преданность и уважение к тебе. Глубже, чем к кому-либо. Мне это видно. И если ты когда-нибудь это тоже увидишь, тогда, о небеса, тебе больше никогда не придется волноваться или беспокоиться. Я в этом разбираюсь. Поверь мне.