Книга Наследие Белых, страница 23 – Герда Куинн

ДИТЯ БЕЛОЙНАГАТСКОЙ СУТИ и ПОСЛЕДНЕГО БЕУЛЛЬСКОГО ВОИНА!

— Я не понимаю, о чем ты?

Имран отмахнулась:

— Всему свое время! Твое еще не наступило! Но…

Она не договорив, потащила ее к столу за которым сидели женщины, празднуя смерть Холзара.

Вино лилось рекой, смех не прекращался до утра, впрочем, как и танцы. За столом велось настоящее пиршество и видя радостные лица, Эйрин, Лоннлейская Королева, улыбнулась. Слова, сказанные Имран, надолго засели в израненную душу.

В ту ночь Эйрин долго не могла заснуть. С некоторых пор бессонница стала её верным спутником и лучшей подругой. Эта смурная, с покрасневшими глазами старуха, являлась каждую ночь…

Она исправно садилась в изголовье кровати, клала костлявые жёсткие пальцы на виски девушки и начинала терзать её голову болью, а душу воспоминаниями. Эйрин пыталась бороться с ней всеми доступными способами — горячей, ароматной ванной, травяными настоями, массажем висков, но… Всё было бесполезно! Иногда боль стихала, чтоб потом наброситься на свою жертву с новой силой, обезоружить, надолго уложив в постель.

Сейчас она вроде ослабила хватку, девушка лежала, прикрыв тяжёлые веки, ощущая неприятную колючую слабость во всём теле и мелкий озноб.

Целитель только что ушёл. Несколько минут назад явилась Тахира, служанка, высокая, рыжая и длинноносая. Она обтерла влажной губкой тело Эйрин, ставшее вдруг каким — то резиновым, умыла лицо. Положив на лоб прохладную влажную салфетку, хотела закрыть окно.

— Не закрывай. — велела Королева — Не терплю духоты.

Тахира подчинилась с радостью (это было заметно), даже спросила, не хочет ли Королева Эйрин прохладного питья или ещё чего — нибудь.

— Королева Эйрин, надо же… — хмыкнула девушка — Принеси, конечно!

Королева Эйрин Лоннлейнская. Королева Экрисса. Трижды проданная. Трижды преданная. Брошенная. Не принадлежащая никому. Чудовище с чёрной душой. Убийца. Синеглазый Зверь.

" Ох, Эсмонд! Видимо, ты и вправду погиб… Иначе — что ж ты не идёшь за мной?! А может, ты просто забыл меня? "

Боль сжала виски с новой силой и Эйрин сжала их руками. Тут же боль стихла. Девушка отхлебнула прохладное питье, принесенное служанкой.

— Спасибо, Тахира. Ты свободна. Иди, только не гаси свет.

— Отдыхайте, сира.

Дверь за прислугой закрылась. Эйрин протянула руку к бирдовому светильнику в изголовье кровати, легко нажала, чтобы сделать ярче. Небольшой шарик подчинился и комната осветилась мягкой белизной.

" Эсмонд ненавидит бирдовые светильники, предпочитает свечи. Мягкие, пахучие свечи с добавлением масел и трав… Они трещат и роняют раскалённые капли воска на матовую поверхность стола… Плачут. "

Эйрин стёрла со щеки быструю слезу.

Он мертв. ОН МЕРТВ. Если она и увидит его когда нибудь, то только в МрачнойДолине, у Путеводного Камня…

— Не сметь. — негромко приказала она себе — Не сметь думать так о нём! Он жив! Как говорила Лавиния: " Вина не перепьешь, змею не перешибёшь! "

Эйрин сдёрнула тряпку с лица, приподнялась и, опершись на подушки, раскрыла толстую книгу.

"…когда Гибнущий пролил кровь на твердь, расплавилась твердь. И окаменела, взявшись холодом. Потому что кровь Гибнущего холодна, как лёд. Через время появились порождения той крови, беуллы…

…Не могли более терпеть Дети Ламейна рабства и поругания. И поднялись. И стали воевать. И победили. Только остались потомки, они же и породили потомков ещё. И были те потомки холоднее предков своих. Сделали Мир свой, Мир крови, боли и мучений… "