Онлайн книга «Безжалостные клятвы»
|
Дорогая Элизабет, Мне сегодня не спится, и я снова пишу тебе. Ты меня не видишь, но я сижу за столом перед окном, глядя в темноту, и пытаюсь представить тебя. Я понятия не имею, как ты выглядишь, где живешь, как звучит твой голос. Не знаю, сколько тебе лет, не знаю твоей биографии. Не знаю, какие события ты пережила и что сформировало твою личность. Не знаю, чью сторону ты приняла в этой войне. Я понимаю, что не должен ничего этого знать. Возможно, тебе не следует мне сообщать. Но мне хотелось бы узнать о тебе то, что больше никто не знает. – Р. Дорогой Р., Боюсь, я мало что сейчас вижу, но дам подсказку: я печатаю, сидя на полу в прачечной, в компании развешенных для просушки рубашек и платьев. У меня длинные волосы, заплетенные в довольно небрежную косу, а рядом лежит книга о птицах Камбрии. Сегодня я узнала, что грифы создают пару на всю жизнь. Ты знал об этом? Я, честно говоря, раньше не обращала на птиц особого внимания. Может, потому что выросла среди кирпичей и мостовых большого города. Еще я узнала, что соловей может петь больше тысячи разных песен, что альбатросы спят в полете, а у воробьев гнезда строят самцы. Есть кое-что, чего обо мне никто не знает, потому что это случилось только сегодня: я бы хотела когда-нибудь научиться узнавать птиц по их песням. Сегодня ночью я приоткрыла окно, надеясь услышать что-нибудь знакомое или неожиданное. Песню, которая напомнит, что даже если я и чувствую себя потерянной, птицы по-прежнему поют, луна по-прежнему прибывает и убывает, а времена года сменяют друг друга. – Элизабет P. S. Факт, который знает большинство: мне восемнадцать, но у меня всегда была старая душа. P.P.S. Расскажи мне факт о себе. Это может быть то, что знают все, или то, чего не знает никто. Роман не стал писать ответ Элизабет. Что он мог ей сообщить? Что не помнит своего прошлого? Он раздраженно распахнул окно спальни. Они по-прежнему стояли лагерем назаброшенном подворье, отчего ему было не по себе. Но как только он вдохнул холодный ночной воздух, влажный после весеннего дождя, напряжение отпустило его. Китт со вздохом расшнуровал ботинки и лег в постель, задул свечу и, как только его окутала ночь, прислушался. За открытым окном стрекотали сверчки и шелестели листья на ветру. Из солдатских палаток вдалеке доносились голоса. Но все эти звуки перекрывало неумолчное уханье совы. Роман уснул. Его сон был ярким и отчетливым. Он сидел за столом с пишущей машинкой. Рядом лежали орфографические и толковые словари. Жестяная банка с карандашами, блокнот и стопка некрологов расположились у локтя. В обширном помещении пахло табачным дымом и крепким черным чаем, стоял металлический стук клавиш и звон пишущих машинок, на которых рождались новые абзацы. Он находился в «Вестнике Оута». И здесь он чувствовал себя как дома в большей мере, чем в особняке на холме, который по-прежнему ему снился. – Китт? Ко мне в кабинет, сейчас же, – сказал Зеб Отри, проходя мимо стола Романа. Роман прихватил блокнот и пошел за боссом. Закрыл за собой дверь и встревоженно сел напротив Зеба. – Сэр? – Хотел поставить тебя в известность. – Зеб потянулся к графину с виски. Графин сверкал в косых лучах утреннего солнца. – Я нанимаю нового сотрудника. Она разделит с тобой работу над некрологами, объявлениями и рекламой. |