Книга Путь Стаи, страница 96 – Юна Ариманта

Динка пятилась до тех пор, пока не уперлась спиной в стену и затравленно посмотрела снизу вверх на нависшего над ней мужчину.

«Нет! Пожалуйста! Не бей меня!» — билось в сознании, но она знала, что кричать бесполезно. Крики только злили брата, и он начинал бить еще сильнее. Динка прикрыла глаза и приготовилась терпеть. Надо быть мягкой и податливой, тогда будет не так больно…

Шторос с грозным видом и опасным оскалом оперся ладонью о стену рядом с Динкиной щекой и склонился над ее лицом. Он что-то говорил, но ничего не соображающая от ужаса Динка лишь жалобно всхлипнула, не понимая смысла сказанных ей слов. Ее боль уже поглотила все ее мысли и чувства. Она погружалась в свой кошмар все глубже, тонула в нем, и спасения не было. Никто не придет ей на помощь. Даже пресветлый Яхве бессилен защитить ее. Динка сползла по стене на пол и свернулась клубочком, прикрывая руками голову. Ремень с глухим стуком упал на пол рядом с Динкой. Мужские руки отвели ладони от ее лица и пальцы схватили ее за подбородок.

— Посмотри на меня!

«Нет! Только не это! Пожалуйста!», — в голове набатом пульсировал страх, и Динка плотнее зажмурила веки, страшась даже взглянуть на своего мучителя. Ее била крупная дрожь.

— Динка, твою мать! Открой глаза! — резкий голос Штороса прорвался сквозь пелену страха. Шторос! Это ее Шторос, он защитит ее! Динка распахнула глаза и судорожно вцепилась в рубаху на его груди, ища глазами его изумрудный взгляд.

— Эй, ты чего? — Шторос сидел на корточках рядом с ней, накрыв одной ладонью руки, которыми она цеплялась за его одежду, и придерживая ее голову за подбородок другой рукой, заглядывал в глаза.

— Тебе нечего сказать в свою защиту? — озадаченно проговорил Шторос. — Давно не видел тебя такой покорной… Неужели и впрямь считаешь себя виноватой? Динка подалась вперед и порывисто прижалась его груди. А потом обвила руками шею и, прильнув к нему всем телом, потянулась за поцелуем. Это не Ливей, это Шторос, ее мужчина. Он не причинит ей боли. Динка отчаянно прижималась к его телу, вдыхала полной грудью его запах, искала губами его губы, пытаясь избавиться от наваждения.

— Ты всерьез думаешь, что сможешь отвлечь меня таким образом? — прошептал он хрипло, тут же теряя свою злость где-то по пути к ее губам.

Вопреки его угрозам, его губы мягко коснулись ее губ, язык бережно скользнул между ними и принялся медленно вдумчиво исследовать каждый дюйм ее рта. Без ярости, без оглушающей страсти, без ревнивой жадности. Его руки обхватили ее лицо, проведя большими пальцами по щекам, огладили уши, скользнули на шею, плечи. Он прикасался так, словно до сих пор не верил, что она перед ним. Словно хотел убедиться, что это не сон. Динка застонала ему в губы от тепла его тела, от прикосновений его рук. Она вдруг обнаружила, что обнажена, а одеяло, которым она была укрыта, осталось где-то там, на полу.

— Скажи, как тебе удалось выжить? — прошептал он, медленно опускаясь с корточек на пол и увлекая ее за собой. Вместо ответа Динка снова жадно припала к его губам. Как же она скучала по его поцелуям! Казалось, что прошла целая вечность с тех пор, когда Шторос последний раз целовал ее.

Динка надавила ему на грудь, вынуждая чуть отклониться назад, и уселась верхом на его пах, не прекращая нестерпимо сладкий поцелуй. Как же она его хотела! Хотела быть сним, раствориться в его объятиях, снова кричать от его ласк и забыть тот кошмар, который приснился ей только что. Его руки провели по спине от лопаток до ягодиц, вызывая в теле Динки бурную дрожь. Все ее существо тянулось к нему, жаждало его прикосновений, сгорало в пожаре всепоглощающего желания.