Онлайн книга «Я — сердце злодея»
|
Но двери распахнулись и Хель бесстрашно вошла в зал, оставляя на пороге свою служанку. И растерянных, ожидающих моего гнева стражников. Видно те не посмели остановить её, а она не дала им шанса оповестить меня. Что ж, забавно. Подол её платья распускался при каждом её шаге, кристаллы, пропуская сквозь себя свет, обрамляли Хель в ворох бликов и искр. Волосы её, локонамиспадающие с плеч, казались медными. В серых глазах вместо страха горел гнев. Краски… они вернулись. Я огляделся, будто очнувшись ото сна, видно выглядя слишком удивлённым, чтобы не ввести мою невесту в замешательство и не сбить её с мысли. Потому что она замерла напротив меня, не решившись шагнуть на ступень, ведущую к трону. Так и оставаясь там, где я смотреть смогу на неё лишь сверху вниз. Девочка… А всё же, правда, какое она ещё дитя… — Мои уши! — прозвенел её голос, разлетаясь по залу мелодичным эхом. И я, не ожидая, что первым услышу такие слова, рассмеялся. Двери в зал тут же захлопнулись, заставляя Хель подпрыгнуть от неожиданности. Бедняжка тут же завертелась на месте, убеждаясь, что осталась здесь наедине со мной. Служанка её, верно опасаясь, что заберу её сердце и зачарую смехом, удрала отсюда, притаилась с той стороны двери. Не осуждаю. Ведь доля правды в слухах обо мне действительно есть… — Что? — прерывая смех, спросил я, постукивая по подлокотнику кресла украшенными перстнями пальцами. — Мои уши, — как-то по детски упрямо нахмурившись, повторила Хель, — не смей их трогать! — Я и не собирался, — пожал плечами. — Пусть никто, — исправилась она, — никто не трогает их! — на глазах у неё блеснули злые слёзы. Так мило… — Тебе нечего бояться, — попытался успокоить её. — Не смей! Надо же, теперь вздрогнул я. А сердце моё забилось жгуче и горячо (доказывая, что всё-таки ещё живо…), когда Хель, метнувшись ко мне, вцепилась в мои плечи своими тонкими, дрожащими от напряжения пальчиками. И пристально вгляделась мне в глаза. Она так близко, что я ощущал её порывистое дыхание на своём лице. Видел себя в широко-распахнутых серых глазах, и изображение моё дробилось от её слёз. — Не стереть тебе мой народ, — проговорила она, не разжимая своей хватки, — и не стереть меня, убрав отличия между мной и людьми. Или так меларий боишься, что ту, которую заставить вздумал стать твоей женой, хочешь на части изрезать, лишь бы облик её истинный забыть? Или молвы людей опасаешься, не уверенный в своей власти над ними? Я усмехнулся. Боюсь отталкивать её. Вот, чего боюсь, так это ненароком навредить ей. Поэтому даже не прошу, а лишь спрашиваю, остро изогнув бровь: — Присядь ко мне на колени? И она отпрянулав тот же миг, как только моя рука коснулась её талии, чтобы притянуть к себе, не дожидаясь ответа. — Я тебе не игрушка, слышишь? — на этот раз она озиралась явно в поисках того, чем бы в меня запустить. — Не игрушка, — согласился я совершенно искренне. — И это нормально, что не понимаешь пока всего и думаешь, будто зол я и жесток. Она вспыхнула вся, поймав солнечный свет. Будто костёр. Теперь померкло всё вокруг, кроме неё… Теперь остался лишь свет, а не серость от красок, поглощённых им. И свет этот, и пламя это хотело меня убить. Я видел то в её серых прекрасных глазах. И, неожиданно, мне стало так хорошо… — Ничего не делай со мной против моей воли, — вытянулась она стрункой, собирая остатки своей храбрости. — Иначе… Иначе я… |