Книга Вышедший из ночи, страница 57 – Елена Элари

— Ошибаешься, я конечно воплощение Смерти, но могла бы стать смертной, а значит — жива. Странный разговор, и имеет много разветвлений, оставим его, сейчас он бессмыслен, так как не даст нам ничего.

«Хорошо, будем о другом… Мой сын, отца которого ты, ради высокой цели, отправила во тьму на сотни лет, я знаю, что ты что-то задумала против Вэриата. Сестра, тебе закрыты к нему пути, в отличие от меня. И всё же, твой холод собирается рядом с ним».

— Я не против Вэриата. Он желает освободить тебя, — Смерть подошла к завесе, и по тьме кольцами прошла рябь, как по воде от брошенного в неё камня, — а я сделаю всё, чтобы ты не вышла из своих кошмаров, которые и породили тебя.

«У нас одна мать, не забывай, просто, видимо, я вышла из её снов. Великой ведьмой была эта пряха».

— Прощай, Карнэ, — Смерть, не касаясь земли, пошла прочь от чёрной завесы.

«Просто хотела предложить тебе сделку: ты не будешь касаться моих дел с сыном, а я помогу тебе вернуть нашу… твою любовь».

Смерть замерла, рука её дрогнула. Она прижала её к груди, чувствуя под пальцами холод. Затем Смерть вздохнула, и печальная улыбка появилась на её губах.

— Это невозможно…

«Отчего же? Стань ты смертной, и выберись я отсюда, то, так и быть, помогу тебе встретиться с Ним, верну Его тебе, ведь пока твоя любовь не ушла далеко. Вы сможете быть вместе… Соглашайся, подумай, кому нужно воплощение Смерти? О, великое Времясправится и без тебя».

— Людям я нужна, без меня ты бы погубила всех. Я слежу за равновесием и не даю таким, как ты, попирать извечные правила, принося этим в мир хаос!

«Предашь любовь ради людей?» — пронёсся мелодичный смешок богини кошмаров.

— Не предаю, спасаю, — последовал твёрдый ответ. — Ты поработишь этот мир, и даже оставь ты меня и Его в живых, нам не будет здесь счастья. Да и любовь отдаляется, когда во имя её происходит зло.

«Значит ты за закон, неизменно, непоколебимо? И не способна на жертву ради…»

— Не искушай меня! — её серебряные волосы развились на вмиг поднявшемся ветру. На лицо Смерти упала тень, глаза засверкали словно звёзды, и чёрная завеса подёрнулась пламенем.

Карнэ видела, что ей удалось затронуть Смерть за живое, и подумав это, богиня забытья улыбнулась. Ей было искренне смешно, и пусть огонь причинил Карнэ боль, она испытала от этого наслаждение.

Ветер, что вспугнула словесная схватка древних сил, покружил по пустому полю, на котором остался только он и, воспарив к ясному небу, устремился вдогонку ушедшей тучи, чтобы разорвать её в клочья, тем самым стерев с себя остатки мрака и холода, которые случайно подхватил с места встречи Тьмы и Смерти.

Во рту у Ра стоял привкус крови. Не открывая глаз, она сглотнула и попыталась что-то сказать, но из её губ вырвался только тихий стон. Она слышала рядом треск костра и какое-то движение. Чувствовала, что лежит на чём-то тёплом и укрыта плащом. Наконец ей удалось разомкнуть глаза и проговорить:

— Мы уже в роще теней?

— Куда там, — раздался недовольный голос Мэла, — до рощи ещё идти нужно. Мертвяки так бушевали, что пришлось плыть к ближайшему берегу.

Ра скосила на вампира глаза. Головой двигать было больно, она словно раскалывалась. Мэл сидел недалеко от неё и смотрел в огонь. Вот он подбросил в костёр пару палок и те, вспыхнув, ещё больше разогнали сгустившиеся сумерки.