Книга Рок небес, страница 4 – Мэри Робинетт Коваль

– Тихо! – прокричал голос из толпы, прервав ропот всеобщих разговоров. – Начинается.

Я поднялась на колени, выглядывая из-за голов сидевших впереди. На зернистом черно-белом экране шло прямое вещание из центра управления полетами в Канзасе, хотя до нас оно доходило с задержкой в 1,3 секунды. Я внимательно всматривалась в каждый кадр, выискивая Натаниэля. Я любила свою работу, но месяцами находиться вдали от мужа было непросто.Иногда я даже подумывала о том, чтобы уволиться и вернуться к расчетам.

На экране я видела Басиру, которая упорно трудилась над уравнениями, а телетайп в это время выплевывал страницы. Она провела жирную черту под одним числом и подняла голову.

– Судя по доплеровским сигналам, произошел второй этап отстыковки.

Сердце быстро забилось у меня в груди, ведь это означало, что зонд вот-вот войдет в атмосферу Марса. Точнее, уже вошел. Самое странное здесь было вот что. Все данные, которые Басира получала с Марса, сообщали о том, что произошло двадцать минут назад. Миссия уже завершилась успехом или провалилась.

Двадцать минут назад… Я взглянула на наручные часы. Сколько у меня еще есть времени, прежде чем придется поспешить в ангар?

Из динамиков телевизора раздался голос Натаниэля, и я с тоской вздохнула.

– Вход в атмосферу через три, два, один… Скорость 117 000 километров. Дальность полета до места приземления – 703 километра. Ожидаемое раскрытие парашюта через пять секунд. Четыре. Три. Два. Один. Пуск. Ждем подтверждения…

Казалось, все находившиеся под куполом задержали дыхание. Все замерло, и в воздухе слышалось только нескончаемое, тихое гудение вентиляторов. Я наклонилась в сторону экрана, как будто надеясь разглядеть цифры, выходившие из телетайпа, или помочь Басире с математическими вычислениями. Хотя, по правде говоря, прошло уже четыре года с моего ухода из вычислительного отдела, когда мне приходилось работать с чем-то посерьезнее базовой астродинамики.

– Подтверждаю раскрытие парашюта. Мы засекли парашют.

Кто-то издал радостный вопль. Мы еще не опустились на поверхность, но… ох, мы были так близки. Я обернула пальцы краешком пледа, сжимая его так сильно, словно могла таким образом управлять зондом.

– Ждем от аппарата подтверждения, что запущена тормозная двигательная установка.

И сейчас Натаниэль тоже говорил о чем-то, что уже произошло двадцать минут назад, в то время как я слушала его голос из прошлого – 1,3 секунды назад. Превратности космоса.

– К этому моменту зонд уже должен был приземлиться.

Пожалуйста, о, пожалуйста, пусть он будет прав. Потому что, если с высадкой произойдет неудача, всей марсианской миссии сразу же и надолго придет конец. Я снова взглянула на часы. Он должен уже объявлять о подтверждении посадки, но секунды шли, а объявления все небыло.

– Оставайтесь на связи. Мы ожидаем подтверждения от сети дальней космической связи и ретранслятора «Лунетты».

Натаниэля больше не показывали, но я представляла, как он стоит за своим столом, так сильно сжимая в руке карандаш, что тот в любую секунду мог треснуть.

Раздался гудок.

Рядом со мной Николь резко втянула носом воздух.

– Что это?

Гудок повторился, и тут же центр управления полетом взорвался радостными криками. Натаниэль повысил голос, пытаясь перекричать всеобщий гомон.

– То, что вы сейчас слышите, дамы и господа, – подтверждающий гудок нашего марсианского зонда. Это первый случай вещания с другой планеты. Подтверждаю. Зонд «Дружба» приземлился, тем самым подготовив почву для будущего пилотируемого полета.