Книга Незваная, страница 102 – Ксения Скворцова

Замерев на пороге, Ратмир зловеще усмехнулся, и тогда Незвана, едва уловимо изменившись в лице, сложила руки перед собой и расправила плечи, всей своей хрупкой статью показывая, что пришла сюда первая и не собирается спасаться бегством.

Против воли восхитившись её упрямством, Ратмир ещё раз усмехнулся и уверенно направился к клети. Когда он проходил мимо Незваны, она не повернула головы, лишь недоверчиво скосила на княжича глаза. Схватив первую попавшуюся корчагу, Ратмир водрузил её на стол. Потянувшись за стоявшей на полке кружкой он задумался, не предложить ли из вежливости вторую Незване, но быстро отбросил эту мысль и, налив себе браги, уселся на противоположном конце стола.

Девушка молча наблюдала за его действиями. Княжич старался не смотреть на неё, но было странно находиться за одним столом с человеком и притворяться, будто его здесь нет. Сделав очередной глоток, Ратмир поднял глаза на Незвану, и дыханиевдруг перехватило. Он рассчитывал увидеть в её взгляде осуждение или презрение, а скорее всего и то, и другое, но она смотрела совсем иначе. Её взор был похож на взор Хорта давеча: обеспокоенный и сочувствующий. В глазах Незваны не было насмешки, наоборот. Она глядела на него так, как мать смотрит на больного ребёнка.

Брага встала поперёк горла, и Ратмир откашлялся и вытер губы рукавом. Княжич хотел сказать что-нибудь злое и колкое, но, бросив взгляд на лицо девушки, не смог. Незвана, опустив ресницы, смотрела на свои худые пальцы. Её неясного цвета волосы были затейливо заплетены и украшены зелёной лентой. Чистая рубаха сидела ладно, и вся девушка выглядела непривычно гладкой и опрятной. Ратмир запомнил Незвану другой, вечно взлохмаченной, суетливой и неряшливой. Возможно, дело было в неверном свете жировка, а, возможно, она просто повзрослела и заневестилась — в его памяти она навсегда запечатлелась нелюдимой подлеткой.

Воспоминания непрошено повалили в голову, точно окрутники в избу в колядную ночь. Ратмир поморщился и поспешно сделал новый глоток. Они с Незваной никогда не любили друг друга, но всю жизнь вспоминать отроческие годы и цепляться за прошлое было глупо. Оба они стали иными. Пора простить её и навсегда закрыть эту дверь.

Он почувствовал на себе взгляд и поднял глаза. Снова захватило дух, а по рукам отчего-то поползли мурашки. Несмотря на все ухищрения, лицо девушки оставалось по-прежнему некрасивым, но искра в её взоре странным образом озаряла тусклые черты.

— Ты захворал? — спросила она, продолжая пытливо вглядываться в него.

— То не твоя забота, — грубее, чем хотел, ответил Ратмир.

Подбородок Незваны еле заметно дрогнул, и она на миг опустила ресницы. Но, сглотнув и, должно быть, переборов поднимающуюся обиду, девушка снова посмотрела на княжича:

— Ты всё ещё ненавидишь меня?

Это уже чересчур. Ратмир подумал, что по-хорошему стоило немедленно подняться и убраться вон, но что-то не давало ему. Какая-то часть его оживилась и с любопытством присматривалась к ведьме.

— Ненависть — слишком сильное слово для того, что я испытываю, — равнодушно пожал плечами княжич.

— В прошлом всякое бывало, — продолжала Незвана, и глаза её разгорались всё ярче, словно это она, а не Ратмир пила брагу. — Но я давно уже не та, что была прежде.Да и ты, — она сглотнула, — изменился.