Книга Убить вампира-завоевателя, страница 52 – Карисса Бродбент

Бури были самой темной стороной моего характера, с которой я вела постоянную борьбу.

Ворота замка мы с Атриусом оставили широко открытыми, а сами приготовились пробивать путь для его солдат, что вскоре явятся сюда. Однако мы никого не ждали и шли дальше. Я знала, что едва ли запомню все подробности штурма. Мои ноги двигались сами собой, а мою сущность носило по бурным эмоциональным морям, запретным для арахесс. Мне это очень нравилось, и я не испытывала ни капли стыда.

Внутри замок был таким же безвкусным и отталкивающим, как и снаружи. Грязным. Захламленным. Некогда изящную мебель, шелковые портьеры и обои покрывали пятна крови, вина и мужского семени. Авес был последним в длинной цепи военачальников Короля питоры, правивших этой грудой старья. Его окружали алчные, завистливые ничтожества, грызшиеся между собой и мечтавшие занять его место.

Я ненавидела их и подобных им.

Я ненавидела тех, для кого власть была способом обжираться и предаваться излишествам. Тех, кто мог спокойно обречь на смерть своих подопечных, только бы самим и дальше забавляться золотыми игрушками.

Я ненавидела тех, кто превращал подвластных им людей в охваченное паникой стадо, только бы остановить нас.

Я ненавидела тех, кто заживо сжег ту малышку.

Всех их я отчаянно ненавидела, и мне нравилась моя ненависть.

Арахессы учили нас, что эмоции всегда должны быть подобны спокойному морю.

Но иногда запретные бури проникали в мой мир. И как только меня накрывали их волны, вынырнуть на поверхность было уже нелегко.

Мы с Атриусом пробивались туда, где прятался Авес. Я перестала считать убитых врагов. Может, их была дюжина. А может, две, три или даже четыре. Как давно я не погружалась в эту стихию!

Я успела забыть, до чего же это здорово.

Теперь я понимала, почему Атриус сражался именно так: без предвидения следующего шага, целиком пребывая в настоящеммгновении. Он погружался в свое море, где есть только очередной противник, очередной удар, очередная рана, тело очередного убитого, из которого ты вытаскиваешь меч, свершая запоздалое правосудие.

Оказавшись на лестнице, мы точно так же, с боем, стали подниматься наверх. Скорее всего, солдаты Атриуса уже достигли замка, но мне сейчас было не до них. Для меня сейчас существовал только гнусный человечишка, затаившийся на самом верху.

Там мы его и нашли – в комнатке, заставленной тяжеловесной мебелью. Почти всю дальнюю стену занимало окно. Над морем висела полная луна, и ее свет разливался по туманному небу. Авес был костлявым, скользким человеком в неуклюже сидящем шелковом одеянии. Его сущность вызывала сплошное отторжение. Все там переплелось: похоть, гнев, боль и корысть.

Телохранители, набросившиеся на нас, валялись мертвыми. Спасать его было некому.

Авес это понимал и трусил. Когда мы ворвались в комнату, он стоял на коленях с кинжалом в руке.

Услышав наши шаги, он резко вскинул голову. У него округлились глаза. Он даже поднял кинжал трясущимися руками, словно намереваясь сопротивляться нам.

Глупец.

Атриус взглянул на меня, и только тогда я поняла, что смеюсь. Похоже, мой смех позволил ему увидеть то, чего он не замечал.

Может, и Авесу мой смех помог осознать собственную глупость, ибо он повернул кинжал на себя и приставил к горлу.

– Вампирское отродье, – презрительно бросил он с дрожью в голосе. – Ты не получишь удовлетворения от моей смерти.