Книга Дети павших богов, страница 47 – Карисса Бродбент

Я исполнила приказ Зерита, обрушила утесы.

Когда рассеялась пыль, солдаты увидели щебень и обломки, завалившие им дорогу.

И меня – с воздетым клинком Иль Сахая и с развернувшимисяза спиной кроваво-черными крыльями, заступающую им путь к городу.

Больше пятисот лет прошло с тех пор, когда, задолго до моего рождения, сидни дружески встречались с вишраи. И еще больший срок мы не открывали свои двери, чтобы впустить в Удел хотя бы одинокого их посланца.

Моя семья и Клинки собрались на верхней, самой широкой галерее Удела – на широком, выложенном серебром скальном уступе. Отсюда открывался прекрасный вид. Лес, за ним болота и далеко-далеко – видно только в ясные дни – очертания высочайших вершин в Доме Камня. Сейчас все это было окрашено кровавыми лучами восхода.

Силуэты моего отца, матери и сестры рисовались на фоне неба, и я невольно отметила, как они хороши собой. Совершенны, как на картине.

Мы услышали их до того, как увидели. Как ветер в лесу: ш-ш-ш-ш-ш-ш.

Но небо было чистым.

Звук усиливался. Ветер превратился в шквал, плащ рвался с плеч, стягивая мне горло, длинные черные волосы матери взвились вороновым крылом. Сестра вцепилась, чтобы не сдуло, в свою диадему. Моя рука нащупала рукоять меча.

Ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш-ш…

И вот они повсюду.

Небесную синеву скрыли устремившиеся вверх из-под галереи крылья. Они двигались так быстро и дружно, что на миг показались одним гигантским созданием, черным в тени, забрызганным кровью в свете зари.

А обернувшись, они превратились в облачка цветных перьев – белые голубки, черные вороны, нежная желтизна зябликов. Все это мелькнуло и скрылось за окутавшим их туманом, а когда его изящные клубы развеялись, нам открылись опускающиеся на балкон фейри.

Фейри с прекрасными распростертыми крыльями.

– Матира!.. – прошептала я.

Сиобан поспешно цыкнула.

Я просто не сумела сдержаться. Такое зрелище…

Они опускались идеально ровными рядами, тонкие ткани колебались на их плечах. Последними спустились двое, мужчина и женщина с одинаковыми золотистыми волосами и в особенно изукрашенных нарядах. Расступившись, прибывшие поклонились.

Отец, к моему удивлению, ответил тем же. И мы, потрясенные этим, без колебания последовали его примеру. Я едва успела поднять голову, чтобы увидеть ее прибытие; Шадия, королева Дома Своевольных Ветров. Крылья особенно поражают белизной рядом с ее длинными рыжими кудрями. И золотые зубцы короны на голове.

Она оглядела нас, еще не сложив крыльев. Потом плотно свернула их, и они просто… пропали в туманном облачке.

Она склонилась перед отцом. Бирюзовыйшифон складками падал к ее ногам.

– Тиирн Реднахт. Быть принятой в Уделе после стольких лет – честь для меня.

В ее речи слышалось тихое мурлыканье.

– Для меня честь принимать здесь тебя и твой народ, Эсрин Шадия, – отозвался отец.

Мы, два народа, застыли, разглядывая друг друга и напрочь не умея скрыть любопытства. Мы были как нельзя более разными. Все сидни надели лучшие свои наряды – черные как ночь, багровые с серебряной нитью. На кожаных одеждах Клинков были вырезаны истории каждого.

А вишраи одевались… нет, едва ли это можно назвать «одеждой». Казалось, на них накинуты длинные куски некроеной ткани, невесть каким чудом державшиеся на теле. Сквозь оттенки золота, бирюзы, белого просвечивала голая кожа – у сидни такое вызвало бы скандал. Мужчины просто перекидывали через плечо одно полотнище, оставляя грудь открытой. Женщины накручивали ткань на тело, прикрывая – большей частью – грудь и спуская остатки шлейфом.