Книга Янтарь рассеивает тьму, страница 67 – Люцида Аквила

Тьма вмиг окружила ее. Элеонора ощутила, как земля ушла из-под ног, и даже Люциану стало не по себе. Ему было любопытно, как проходит экзамен, но это желание поутихло, когда их затянуло невесть куда.

Вскоре под ногами оказалась твердая поверхность, и Элеонора обнаружила, что находится в просторной зале, стены которой были украшены зарисовками каких-то событий. Мимоходом взглянув на них, она поняла, что картины показывают всю ее жизнь.

В другом конце залы стояла незнакомка; на ней не было одежды, и лишь густая тьма скрывала обнаженную кожу, точно призрачная ткань. Ее лицо было красивым и нежным, как распустившийся по весне ландыш, но в глазах зияла устрашающая чернота, а от нее самой исходил пугающий холод. Незнакомка не улыбалась и не хмурилась, весь облик ее источал равнодушие, но скрывал под собой свирепость.

Элеонора материализовала парные мечи. Она пыталась взглядом отыскать Кая или хотя бы дверь в секретную комнату, но ничего не нашла.

По правде говоря, овладение человеческим телом происходило совсем не так, как сейчас. Предметный демон, как правило, являлся человеку в облике кого-то знакомого, воссоздавал счастливое воспоминание из жизни и погружал в радужный мир, после чего вынуждал жертву запечатать самого себя в подсознании. Но поскольку Элеонора была заклинателем и до этого уже проходила экзамен на сопротивляемость с участием мстительных духов, она научилась перестраивать внутренний мир так, чтобы оказаться в просторной зале огромного замка. Рисунки на стенах, показывавшие счастливые моменты жизни, пытались пробиться через кирпичную кладку и завлечь ее в своиобъятия, но все было тщетно. Элеонора была подкована в этом и не собиралась поддаваться.

Демон, глядя на жертву, фыркнул себе под нос и выругался на чистом дамонианском.

Элеонора не поняла ни слова и нахмурилась. Этим языком владели лишь демоны, пришедшие из разлома между мирами, который возник сотни лет назад и впустил сюда магию. Ни один из современных заклинателей не мог выучить дамонианский, поэтому Люциан, слушая сейчас демоническую речь, снова удивился тому, что Морион умел на нем говорить.

«Может быть, попросить его научить меня?» – подумал Люциан и задумчиво хмыкнул.

Демон не стал ждать. Притомившись от частых визитов, он напал сразу.

Элеонора почувствовала, как тьма камнем легла ей на плечи. Воспоминания силились пробить преграду как раз в тот момент, как демон ринулся на нее. Она отскочила в сторону, и пусть движение вышло неуверенным, но ей удалось уклониться.

Противник быстро повернулся и снова напал, протягивая когтистую лапу, которую Элеонора заблокировала серебряным клинком. Борьба с демоном не шла ни в какое сравнение с битвой против обозленного духа. И хотя демон был ослаблен многочисленными призывами и отсутствием пищи, он бился активно и яростно, а его тьма так и норовила очернить душу. Элеонора была способным магом, но не думала, что драться с этой тварью будет настолько тяжело. Даже изгнать ее из тела казалось невозможным.

«Выпустила бы свет, – подумал Люциан, наблюдая за сражением. – Тьма и свет не существуют в единстве, и, если выпустить свет, он изгонит из тела демона». Этот способ был действенным, но очень энергозатратным и рискованным. Особенно если у заклинателя сил было меньше, чем у демона. Тогда магическая защита сводилась к минимуму, и заклинатель мог погибнуть, поэтому на подобный риск мало кто шел. Большинство же возлагало надежды на собственный разум – кроме Люциана, который однажды стал одержим предметным демоном, и ему пришлось выпустить свет, чтобы вырваться.