Книга Янтарь рассеивает тьму. Асдэм, страница 218 – Люцида Аквила

– Аты рвался? – Кай прищурился.

– Конечно, – Люциан закрыл за ними дверь, – но Хаски был непреклонен. К тому же он объяснил неразумность затеи, и я согласился, что не смогу помочь таким образом.

– Если ты готов смириться с тем, что тебя не пускают к тому, кого хочешь видеть, то я нет, – отрешенно ответил Кай и с помощью Люциана опустился на кровать. – Поэтому я его и выгнал.

– Ты выгнал его потому, что эгоист, – бросил Люциан и отошел к креслу, незаметно притаившемуся в углу. – Ты мог навредить окружающим, поэтому за тобой и присматривали. Встреча не всегда способна помочь, если бы я прорвался к тебе, вместо того чтобы пойти собирать персики, даже богам неведомо, что тогда могло случиться.

– Я бы не навредил тебе, – отрезал Кай, понимая, куда клонит Люциан, а затем положил голову на мягкие подушки.

– Ты не можешь быть в этом уверен. Ты был в бреду. – Люциан с невозмутимым видом взял книгу с полки, стоявшей возле кресла. Он собирался остаться здесь и следить за владыкой тьмы, раз Хаски прогнали.

– И даже в бреду, – пробормотал Кай, проваливаясь в транс, но продолжая спорить, – я бы не причинил тебе боль.

Люциан исподлобья посмотрел на демона, желая напомнить ему, что он не в себе, но чужое сознание уже покинуло реальность и отправилось туда, где обитала тьма сего мира. Туда, где можно восстановить баланс и куда чужие слова не долетят. Поэтому Люциан не стал отвечать на эту самоуверенную фразу. Он выдохнул и откинулся на спинку кресла, опуская взгляд в книгу.

С того момента, как Кай вкусил персики, тьма больше не буйствовала, а сейчас и вовсе мирно стелилась по полу, словно туман. Демон пребывал в глубоком трансе и, казалось, был открыт для любого, кто пожелает занести над ним меч. Это удивило Люциана, который вдруг осознал свои возможности. Благо, у него и в мыслях не было вредить темному принцу, потому он просто погрузился в книгу о любви, написанную около двух сотен лет назад.

За чтением он даже не заметил, как наступил вечер.

Кай лежал настолько безмолвно, что Люциан даже забеспокоился, не умер ли тот снова. Он встал с кресла и подошел осмотреть страдальца. Демон с бледной и слегка сероватой кожей походил на настоящего покойника. Его черные волосы, которые он обычно зачесывал назад, сейчас растрепались, и Люциан впервые увидел упавшую на лоб милую челку. Он осторожноубрал пряди указательным пальцем и подумал о том, что можно даже не пытаться определить, в порядке ли Кай. Что бодрый, что спящий, принц неизменно походил на труп, удивительно приятный глазу, как бы извращенно это ни звучало.

Когда в дверь постучали, Люциан вздрогнул. Он бросил обеспокоенный взгляд на Кая, о покое которого заботился, а потом посмотрел на дверь. Поскольку принц даже не пошевелился, Люциан развернулся и подошел к порогу. Открывать дверь он не боялся: кто бы там ни находился, через возведенный Каем барьер он не пройдет.

– Ох, я так рад, что вы в порядке! – Хаски выглядел потрепанным, словно пережил длительную поездку. Он тяжело дышал и опирался ладонью о стену справа от двери.

– Что с вами случилось? – Люциан осмотрел его измятые бордовые одежды.

– Киай выбросил меня из Асдэма на другую сторону света.

– Что? – Глаза Люциана стали размером с блюдце.

«Это так Кай его спровадил?»

– Да-а, ему не пришлось по душе, что я не пропустил вас и не дал ему выйти наружу, поэтому он не придумал ничего лучше, чем открыть брешь и вытолкнуть меня в другую часть мира. Я из пустыни полдня сюда добирался! – Хаски шумно выдохнул, отряхивая пыль с рукавов. – Как хорошо, что вы живы! Я невероятно беспокоился, не знал, что этот безумец может натворить, – продолжил он, смахивая песок с нижней части одежд, а потом выпрямился и посмотрел через чужое плечо на спящего в кровати демона: – Судя по его энергии и виду, затея с персиками удалась?