Книга Янтарь рассеивает тьму. Мелодия демона, страница 91 – Люцида Аквила

– Не думаю, что владыка тьмы заинтересован в бесконтрольных убийствах. Как владыка клана Луны, я должен в первую очередь беспокоиться о благополучии Лунных земель, и пока Кай не вершит злодейства на моей территории, он имеет право находиться рядом со мной. – Люциан посмотрел на Эриаса, когда тот поравнялся с ним. – Послушай, тебе надо смириться с этим. Ты злишься на владыку тьмы каждый раз, когда он появляется рядом, и это путает разум. Заклинатель обязан иметь устойчивую психику и контролировать свои порывы. Научишься мириться с его присутствием, и достичь иных высот станет легче.

– Почему мне кажется, что ты говорил нечто подобное по пути в Асдэм, – сказал Эриас, раздраженно потерев лоб.

Люциан пожал плечами. Возможно, он и впрямь говорил такое; когда дело касалось Кая, Эриас ворчал одно и то же.

Они продолжили прогулку, переходя с одной улицы на другую и бродя без цели куда-то зайти или где-то остановиться. Несмотря на благоприятную погоду, атмосфера вокруг царила безрадостная, как и вчера, ведь сегодня шел второй день похорон.

Увидев издалека дом старосты, перед которым снова были выставлены столы, Эриас и Люциан свернули на соседнюю улицу, чтобы скрыться от людских взоров. Но они успели заприметить Абрама, утешающего двух плачущих дев, а после и Сетха, который помогал разгрузить телегу с продуктами.

– Похоже, твое желание не мелькать на виду у смертных в день похорон они не разделяют, – подметил Эриас. – Может, вернуться и дать обоим подзатыльники?

– Не нужно. Абрам и Сетх не настолько неопытны, чтобы недооценить ситуацию. Думаю, у них все под контролем.

– Если наних кто-то кинется с обвинениями… – начал Эриас, но Люциан поспешил перебить его:

– Вот тогда и обсудим допущенную ими ошибку, а пока пусть все идет своим чередом. То, что они помогают людям, – неплохо.

Эриас не стал спорить. Абрам и Сетх сейчас и впрямь приносили пользу, но его настороженность никуда не делась.

Вскоре они забрели в небольшую чайную, где красивая девушка, расположившаяся на высоком стуле, играла душевную тягучую мелодию на пипе.

В заведении было просторно, уютно и не слишком людно. Эриас и Люциан заняли место в углу. Полупрозрачная низкая ширма из рисовой бумаги частично скрывала их от чужих взглядов. Эриас, слегка хмурясь, погрузился в собственные мысли, а Люциан предпочел сосредоточиться на мелодии.

То, что играла сейчас девушка, не шло ни в какое сравнение с тем, что исполнял Кай во время болезни Люциана. В отличие от утонченной и тонкой мелодии пипы, звуки гуань были пробуждающими и зыбучими, как пески пустыни. Пипа пела как прекрасная дева, а гуань походила на густой лес, увлекающий тебя в свою призрачную чащу и наказывающий пробудиться ото сна. Люциан вдруг задумался, как зазвучала бы другая флейта, реши Кай на ней сыграть. Он представил его с сяо, поющей мягче, но намного печальнее гуань, и этот образ надолго занял его мысли.

Легкий ветерок проникал сквозь открытые окна, беспокоя бежевый тюль. Изредка позвякивали о блюдца чашки и постукивали палочки. Чайная напоминала дом для сотен дум, почти все гости молчали, а те, кто говорил, старались делать это неслышно, чтобы не прерывать музыку.

Они просидели здесь до самого вечера, не попробовав ничего, кроме чая, а потом ушли, оставив щедрое вознаграждение подавальщице, что снова и снова обновляла их чайник.