Книга Сиреневое проклятье, страница 80 – Дарья Беляева

– Этот механизм нужен, чтобы защищать людей от нас. Я же… – Константин замолчал, поймал ее взгляд и устало прикрыл глаза. Только сейчас Арья обратила внимание на резкие морщины около его губ и глаз. Измотан? – …не могу причинить тебе вреда. Засыпай.

Арья задремала. Утром, когда прозвенел будильник в школу, она проснулась одна в темной комнате. Девушка чувствовала себя разбитой и порадовалась, что завтра у нее выходной. Она умылась, надела на себя шерстяное черное платье и черный свитер. Привычно заплела волосы в косу и уложила их на затылке.

Арье нравилось в школе почти все. Спустя год работы учителем ей доверили руководство над одним из классов, с которым она очень сдружилась. Ей даже удалось наладить общий язык с разношерстными учителями. Вечерами ее одолевала мерзкая тоска, и, наверное, чтобы доказать самой себе правильность своего поступка, Арья начала встречаться с милым географом чуть за тридцать из соседней школы. Географ был правильный и оттого настолько скучный, что периодически Арья позволяла себе выбирать нового кавалера на вечер. Тоска заглушалась новыми знакомствами, алкоголем и приходила к ней по ночам, когда девушка тихо возвращалась в свою комнату. Ей снилось два сюжета: Константин – в самых сокровенных мечтах – и запутанный дремучий лес, в котором ее преследовали тени и периодически окликала бабуля. Чтобы спать без снов, она пила, накладывала наутро на себя магическую паранджу, скрывавшую запах и внешний вид. В теплое время года она играла с детьми в спортивные игры или бегала по школьному стадиону. Физические нагрузки тоже помогали справиться с тоской.

Пятница прошла на автопилоте: Арья все же простудилась. Во время обеда она с трудом сжевала один пирожок и считала минуты до окончания уроков своих шестиклассников.

Хозяйка квартиры, по обыкновению, караулила Арью на кухне:

– Как прошел день? – Цепкие глазки блеснули из-под узких очков, на секунду оторвавшись от бесконечного вязания.

– Буднично. – Накинутая Арьей магическая паранджа истончалась. Девушка увидела свое отражениев темных стеклах и ужаснулась. Она заварила себе большой чайник черного чая с лимоном. – И устало. Анастасия Михайловна, не обижайтесь, я спать. Дети, наверное, заразили простудой, не хочу и вас заразить.

– Конечно, конечно! – замахала на нее руками старушка. И бойко просочилась мимо Арьи в свою комнату. Через несколько минут оттуда донесся знакомый гул телевизора.

Арья поставила чайник и чашку на стул и подвинула поближе к кровати, вынула шпильки, и коса скользнула по спине. Она переоделась в любимый черный шелковый халат и повернулась, чтобы прикрыть шторой окно.

В сумраке комнаты, освещенной лишь небольшой лампой на ее столе, она увидела на подоконнике какую-то тень. Тенью оказался букет алых роз.

«Совсем как… – Арья застонала и рухнула на кровать, – в одном из моих рисунков с ним. Посмотрел-таки…» Она плохо закрыла балконную дверь. Арья укуталась в одеяло и дрожащими руками подняла белую чашку, сделала глоток. Тепло прокатилось по телу. Может быть, ей снова повезет, болезнь даст провалиться в сон?

Арья отставила чашку и свернулась клубочком, поджав колени к животу. С благодарностью почувствовала, как засыпает…

Было очень жарко, Арья металась по узкой кровати, чувствуя, как обвивается вокруг тела скользкий шелк, как липнет хлопковый пододеяльник. Она не понимала, где находится: запутанные лесные тропинки сменялись на белые стены комнаты в причудливом калейдоскопе ее полусна. Попыталась скинуть с себя одеяло, чтобы тело остыло, но одеяло осталось на месте. На лоб легла холодная ладонь.