Книга Сиреневое проклятье, страница 141 – Дарья Беляева

– Уложу тебя спать? – Он обращался с ней бережно, как с ребенком, будто подчеркивая ее несовершенство теперь.

Она замотала головой и шмыгнула к кровати. Холодное одеяло сковало движение, отделило от него. Дрогнули пружины кровати, проседая под тяжестью тела вампира. Он сел у ее ступней, нежно провел рукой по одеялу, где скрывалось ее тело. Арья вздрогнула и сжалась. По комнате прокатился его глубокий вздох:

– Как я могу помочь тебе?

Она замотала головой и сжалась еще сильнее. Перед ней встало его лицо с резко поджатыми губами. Она чувствовала его взгляд на лбу, щеках, губах…

– Арья, взгляни на меня, пожалуйста. – Она медленно перевела взгляд на правое плечо Константина. – Для меня ничего не изменилось. – Он положил на свое плечо руку, тускло сверкнула светлая полоска на безымянном пальце.

Она заплакала, позволяя рукам Константина обнять себя и прижать к груди.

С этого момента Константин стал намеренно и осторожно вторгаться в ее пространство. Как она после аварии в сельском доме… Он обнажал торс, заметив, как Арья задерживает на нем взгляд, заставлял судорожно сглатывать каждый раз, когда проходил слишком близко. Мягко сжимал ее ладонь за ужином, слушая рассказы. Ложился рядом ночью и рассказывал сказки. Находил самые неожиданные поводы, чтобы подарить ей цветы, а сколько изящных и витиеватых комплиментов как бы между делом затесалось в их разговоры…

Иногда Мари заходила на бокал вина и шутила, что с обилием цветов даже не так пахнет собакой. Но все равно предлагала проводить ужины на более благоухающей территории ее дома.

Константин неизменно отвечал отказом.

Константин вел себя так, будто она действительно была царевной. Когда они были вместе, ей посвящалось все его внимание. Он не давал проваливаться в апатию, выдумывая все новые занятия, короткие поездки, разговаривая и читая.

Февральские морозы сменились первой мартовской оттепелью, и уже отчетливо пахло весной. Ветер приносил любимый запах Арьи, и она вдыхала полной грудью, надеясь и веря в лучшее. Ее апатия постепенно уходила, а вместо нее возвращалась любовь к жизни и желание любить.

На мартовские каникулы Константин уехал, и на Арью снова напала тоска. Мари, пытаясь ее развеять, увезла подругу в санаторий, затерявшийся в недрах костромских лесов. Там они плавали в бассейне, ходили в разные души и бани, Арье делали массажи. Как будто вернулось то время, когда она еще не умела колдовать и Константин возил ее по разным местам.

Они с Мари очень много разговаривали, и однажды за одним ужином Арья решилась спросить, что же произошло с Генрихом.

Мари помедлила, прежде чем спросить:

– Так ты не знаешь, что произошло? – Увидев, что Арья покачала головой, блондинка подлила себе в бокал еще вина и продолжила: – У отца и брата накопилось много противоречий. Генрих не поддержал отца в битве с Яром, нашим первородным, но и против не выступил. Отец… проводил крайне мягкую политику. Он был против использования крови без желания носителя, всячески препятствовал охоте на оборотней и ведьм. Было много споров. – Мари покачала ногой в изящной, не по сезону легкой черной лодочке. – Когда я появилась в семье, накал стоял страшный. Генрих скандалил по поводу тех, кто ослушался наказа отца и насильно выпил крови вологодских крестьян, опустошив парочку из них до самого конца. Кровь оказалась зараженной, всех ослушавшихся пришлось убить. Генрих назвал убийство своих расточительным. Отец – расплатой за непослушание. С тех пор их противостояние и началось. Генрих всегда спорил с отцом и старался при этом уколоть его побольнее, что ли. Ну и в очередной раз в начале века Генрих увлекся идеей существования ведьм, чья кровь спасает от безумия. Они много ругались на этой почве, еще больше, чем раньше, но обоим удавалось сохранить подобие хладнокровия и не вызывать друг друга на поединок. Ты совсем не ешь, Арья. – Ее имя Мари произнесла одними губами. Арья встрепенулась и ковырнуламорковную запеканку, которой решила заменить полноценный ужин. Она вспоминала огромного вампира, закинувшего ее на плечо и чуть не сломавшего ребра.