Книга Красавица, страница 100 – Лекси Блейк

И этот мир едва не сжег ее заживо. Но это не имело значения. Она обещала слушаться его, подчиняться ему, и он хотел, чтобы она была в безопасности.

Шим устроился по другую сторону от Бронвин, уткнувшись носом ей в шею.

– Не будем сейчас об этом думать. Я просто хочу обнять ее.

Лок закрыл глаза. Ему больше не нужно было засыпать, чтобы увидеть Бронвин. Он уже держал ее в своих объятиях.

* * *

Брон просыпалась медленно, в маленьких обрывках реальности, смешанных со сладостью сновидения.

Она не открывала глаз. Не хотела покидать это место, где она ухватилась за своих Темных и держалась за жизнь изо всех сил. Когда она откроет глаза, они снова исчезнут, и она окажется либо в загробном мире, либо в своей сырой камере, ожидая того момента, когда палач назовет ее имя.

Солнечный луч согревал лицо, и Брон попыталась повернуться. Попыталась, но ей не дали. Она распахнула глаза и уставилась в серьезный взгляд голубых глаз.

– Привет, солнышко.

Брон села на кровати и закричала.

За ее спиной послышалось движение, и что-то большое с грохотом упало на пол. Мужчина. Еще один. Она лежала в постели с двумя мужчинами!

– Бронвин? Бронвин, любимая, успокойся. Кто-нибудь подумает, что мы тебя убиваем, а это никому не пойдет на пользу. – Темноволосый мужчина уговаривал ее, будто это было совершенно нормально – лежать в постели совершенно голой с двумя мужчинами!

– Мы ее не убиваем, но, черт возьми, кажется, я сломал копчик, упав с кровати. Кто бы мог подумать, что комната такая просторная? – Второй мужчина провел рукой по волосам, а затем встал, его огромный мужской орган покачивался и указывал прямо на Бронвин. Мужчина нахмурился и даже не попытался прикрыться. – Что не так, любимая?

Что не так?Что не так? Она окончательно сошла с ума. Вот что было не так! Всю жизнь ей говорили, что она сумасшедшая, и теперь Бронвин знала, что это правда.

– Где я? – Она прижала простыню к груди.

Мужчина, упавший на пол, уставился на нее и прищурился в явном раздражении. Он был близнецом своего брата, но его лицо украшали три длинных шрама. Почему она вспомнила, как прикасалась к его шрамам, целовала их и чувствовала, как этот мужчина таял от ее нежности? Сейчас он не был похож на того, кто нуждался в нежности.

– Ты со своими мужьями. Есть причина, по которой ты прячешь грудь? Она принадлежит мне, и я хочу на нее смотреть.

Мужчины из ее снов вдруг оказались неразумными недоумками, и все, о чем Брон подумала, – что у нее мазохистская натура.

– Я была в своей камере, в тюрьме.

– Да, – подтвердил другой, положив руку ей на плечо. Она отстранилась. Он вздохнул и продолжил свои объяснения. – Ты была в своей камере, но тебе дали зелье и вывели на площадь.

Смутные, кошмарные образы всплыли в памяти. Ее тащили, накачивали зельем и связывали. Брон вспомнила, как кто-то называл ее «ваше высочество», но затем он сбежал и бросил ее на растерзание волкам. Миша тоже был там, рычал на Бронвин, вливая в нее зелье. А потом было пламя. Брон кричала, чтобы кто-нибудь спас ее, и, должно быть, именно тогда ее рассудок помутился. Она глубоко вздохнула. Что же произошло на самом деле? Она сбежала или такое случается с мертвыми? Ее прах уже развевается по ветру?

– Она не верит, что мы настоящие.

– Как она может не верить, что мы настоящие? Мы снились ей с самого детства.