Книга Ночная радуга, страница 159 – Жанна Володина

На таком же отдалении, как и Сергей-Филипп, только справа, перед одной из огромных железных дверей, выходящих на парковку, стоит Верещагин. В его потемневших глазах просто конец Вселенной. Не глаза, а два Черных Карлика.

— Иди ко мне! — Никита просто тянет ко мне руку.

Я не бегу. Не даю себе суетится. Я просто улыбаюсь Виктору Сергеевичу, а потом, повернувшись спиной к Сергею-Филиппу, иду к Верещагину. Его глаза чуть-чуть светлеют, в них появляется мысль.

— Лера! — меня снова окликает Сергей-Филипп.

— Не двигайтесь! — видимо, к нему обращается Виктор Сергеевич.

Поскольку охранник не говорит, а кричит, делаю вывод, что Сергей-Филипп начал движение. И тогда я, не оборачиваясь, чтобы проверить это, бегу к Верещагину. Он делаетпару широких шагов мне навстречу, больно (потерплю!) хватает меня за плечи и буквально запихивает за железную дверь, двигаясь вплотную ко мне и закрывая меня своим большим телом. Противный лязг задвигаемого засова. Меня крепко обнимают, подозреваю, желая сломать мне пару ребер.

— Это еще кто, принцесса? — спрашивает он меня удивленно, взяв мое лицо в свои руки. — Это от твоего отца? Или очередной воздыхатель? Прекрасный принц?

— Наверное, — пожимаю я плечами, вызывая гневный огонек в его карих глазах. — Только мне принц не нужен. У меня есть король.

— Какой король? — Верещагин так же не понимает меня, как до этого не понимала Екатерина.

— Голый, — сообщаю я напряженному мужчине.

— Это ведь что-то плохое? Вернее, кто-то? — вспоминает он. — Имя нарицательное. Лживый человек, выдающий себя за значительное лицо.

— Да? — придуриваюсь я. — И почему бы это?

— Ты обо мне? — прищуривается Никита. — Я был с тобой предельно откровенен. Почему же лживый?

— Словесно был — да, — киваю я, расслабившись после такого напряженного момента, даже ноги подкосились, и Верещагин прижал меня еще крепче. — Но собираешься-то поступить бесчестно.

— Что бесчестного в мести за смерть? — прямо спрашивает он.

— Месть бесчестна по сути, если задевает невиновных, — говорю я, глядя в его такие близкие глаза.

— Месть обязательно задевает тех, кто дорог, — отвечает на мои слова Никита. — Иначе какой смысл в мести?

— Ты упускаешь шанс спасти своих будущих детей от этого же, — выдыхаю я без надежды на успех.

— Почему ты пошла ко мне? — вдруг спрашивает он. — Не в машину и не к тому человеку? Ты же его знаешь?

— Потому и не пошла, — уклоняюсь я от прямого ответа.

— Но меня ты тоже знаешь, — настаивает на ответе Верещагин.

— Потому и пошла, — прямо отвечаю я.

Возрождаю к жизни свой планшет, до этого момента лежащий на дне одного из чемоданов. Мне нужно видеть лица моих подруг, пока я не свихнулась окончательно.

Ночь. Звоню по скайпу Сашке, которая ночует у Вари. Максим в очередной командировке. Подруги слушают не перебивая. Милая Варя с прочесанными на ночь каштановыми кудрями, убранными в две косички, и бодрая блондинка Сашка с короткой стрижкой, делающей ее лет на десять моложе.

Мой рассказ о званом ужине, диалоге с Екатериной и триллером на подземной парковке встречен ими потрясенным молчанием. По окончании скупого, но точного повествования Сашка витиевато ругается, а Варя нервно хихикает.