Книга Вернуть мужа. Стратегия и Тактика., страница 36 – Жанна Володина

Медленно иду по двору, ни о чем не думая. Просто иду.

Шаг, второй, пятьдесят четвертый... Одна улыбка для Ольги Викторовны, нашей любопытной и всезнающей консьержки, вторая для Танечки, молодой мамы близнецов с первого этажа, спускающейся по широкой лестнице за руку с совершенно одинаковыми рыжими девчонками двух лет, третья... Да. Третью я адресую Михаилу Ароновичу. Надо позвонить ему в дверь по старой привычке, поздороваться и сказать, что у меня все хорошо... почти... спросить, как дела у него, восемьдесят лет все-таки. А я три дня у него на шее сидела, то есть на его диване лежала.

На нашей площадке только две квартиры. Бабушкина и Михаила Ароновича. На темно-зеленом коврике перед его дверью стоит картонная коробка. Странно! Наклоняюсь, чтобы рассмотреть поближе. В коробке кто-то шевелится. Раздается слабое мяуканье. Раскрываю коробку - действительно, котенок. Лежит на дне и пытается встать. Уже зрячий, абсолютно черный, наполовину выпутавшийся из женской серой шали, в которую, видимо, был завернут. Глаза серо-голубые, круглые. Третья улыбка не по плану достается пушистому трогательному комочку.

Звоню старику. Он долго не открывает. Терпеливо жду под дверью. Наконец она распахивается, и на пороге в женском розовом фартуке появляется приемный сынМихаила Ароновича - Георгий Михайлович, дядя Георгоша, как я его называла с детства, почему-то соединив маленькое имя Гоша и большое Георгий.

- Варюша! - подняв вверх руки, испачканные мукой, восклицает Георгоша, не скрывая искренней радости от нашей встречи. Ему около шестидесяти, он маленького роста, до плеча мне и до груди приемному отцу. Георгоша - военный врач, хирург-травматолог.

- Вареники стряпаю! - жизнерадостно говорит он мне. - Давай, проходи, отец на консультацию уехал, через пару часов будет.

- Спасибо, я уже придумала себе завтрак, - отдаю Георгоше дополнительную улыбку. Я молодец! Сама с собой договаривалась на три улыбки. Хватает сил на четвертую. - Это не ваш котенок?

- Котенок? - удивляется мужчина. - Нет, конечно, не мой. Ты что, какой котенок в такой квартире?

- Да, - соглашаюсь я. - Михаил Аронович с такой мебелью и таким полом на присутствие котенка не пойдет...

- Подбросили что ли? - сочувственно спрашивает Георгоша.

- Видимо, - растерянно отвечаю я, поднимая коробку и мучаясь от мыслей о том, что теперь с этим делать. По факту подбросили не мне, а им, коробка под их дверью стояла. Но нашла я, и теперь это моя ответственность.

Моя семья никогда не держала животных. Отец месяцами пропадал в командировках, у Риты аллергия на все на свете, кроме моего отца, а Максим и животное - нелепое сочетание. Если бы нашлась такая порода кошки или собаки, которая произносила бы только программируемые звуки, не оставляя в квартире ни волоска, не прикасалась бы к мебели и была способна самокормиться и самовыгуливаться, мы с Быстровым, возможно, завели бы кого-нибудь.

- Как можно что-то подбросить, минуя Ольгу Викторовну? - недоумевает Георгоша и чешет голову мучной ладонью, добавляя себе искусственной седины на челке к уже седым вискам.

- Только что-то размером с блоху, - соглашаюсь я. - И никак в такой коробке.

Махнув на прощанье рукой, бегу вниз к консьержке. Ольга Викторовна пьет чай из роскошной темно-синей чашки с золотым ободком.