Книга Вернуть мужа. Стратегия и Тактика., страница 174 – Жанна Володина

- Он же с тобой пытался поговорить, - увещевает Лерка.

- Пытался, - справедливо соглашаюсь я. - Я не дала. А он не настаивал.

- Был смысл настаивать? - интересуется Сашка. - Ты бы выслушала?

- Нет, - соглашаюсь я с очевидным. - Но он и не торопился объяснить. Сказал, что я должна слушать и слышать. Все свалил на моих тараканов.

Тараканы, подтверждая мои показания, стали настаивать на письменном фиксировании их свидетельств, выстроившись в очередь к столу дознавателя.

- Варька! - хихикает Сашка, словно видит моих приятелей. - У тебя живое воображение и ревнивая натура.

- А еще куриная слепота, отсюда и слепая ревность, - начинает загибать пальцы Лерка.

- Вовка за тобой пять лет бегал - вся школа знала. Максим не дышал, глаз не сводил, - вздыхает Сашка, расчесывая волшебные волосы Лерки.

- Причем за столько лет ничего не изменилось, - констатирует Лерка.

- Максим никогда не торопится. Меня его хладнокровность всегда поражала. Это ж какую выдержку надо иметь, чтобы быть с тобой, Варька! Да еще верный паж-оруженосец рядом день и ночь! Вы с Вовкой как брат и сестра. А с Максом все по-другому. Более разных людей в паре трудно представить, -говорит Сашка, грустно мне улыбаясь.

- И более подходящих тоже, - добавляет Лерка.

- Я тоже так думала, - отвечаю я им. - С самой первой нашей встречи.

- Ты научилась сдерживать слишком сильные, как бы точнее сказать, порывы. А он научился быть мягким и эмоциональным. Почти научился, - Сашка вздохнула.

- Варька в кого-то из своей родни такая. Максим из своей. Это генетика, - авторитетно заявил врач, живущий в Лерке. - Вы же Наталью Сергеевну себе прекрасно представляете. Скала, а не женщина. Только на литературе и преображалась, в человека превращалась. Ой! Больно, Сашка, не тяни так! Подстригусь к своему дню рождения!

- Только попробуй! - хором говорим мы с Сашкой.

- Мы тебя засудим! За членовредительство, - смеюсь я и серьезно добавляю. - Ревновать - это значит сомневаться прежде всего в себе. Я это понимаю. То, что было очевидно вам, не было понятно мне. Тем более вы же помните, как долго Максим не мог объясниться? Сергей-Филипп Лерку бомбардировал признаниями. За тобой, Сашка, половина школьной футбольной команды бегала. То сообщение, то записка в куртке, то стена в подъезде исписана. Я же помню, как твой отец ругался, а мы тебе смывать помогали.

- Точно! - вспоминает и Лерка. - "С + А = Л". И еще десять вариантов. Там пол-алфавита было.

- Ага! - хохочет Сашка. - Не надо представлять меня, как женщину с пониженной социальной ответственностью. Мне только вратарь нравился. А его Лерка гипнотизировала!

- Чушь! - фыркнула Лерка, заплетая косы. - Мой гипноз ни при чем. Он просто деревянный был для вратаря. Ему лень за мячом прыгать было.

- Врешь ты все, - невозмутимо отвечает Сашка. - Он красавчик был. Такого итальянского типа юноша. И пропускал голы только тогда, когда мы на матч приходили.

- А ничего, что мы на все матчи тогда ходили? - смеется Лерка. - Вовка же играл, и Игорь иногда.

Пинками отправляем друг друга спать. После того, как мы с Максимом поженились и стали жить отдельно от бабушки, таких девичников у нас было немного.

Настоящее. Среда (раннее утро).

Рано утром, пока Лерка в душе, а Сашка воюет с кофемашиной, я иду к Михаилу Ароновичу.