Книга Вернуть мужа. Стратегия и Тактика., страница 134 – Жанна Володина

- Долго будешь бегать? - вдруг спрашивает Сашка.

- Я? - переспрашиваю, чтобы потянуть время для выбора ответа.

- А кто? - Сашка серьезна, как никогда. - Я тебя вообще не узнаю. Выслушай человека - потом принимай решение. И не надо говорить, что это не наше дело, потому что оно и наше тоже!

Сашка пыхтит, как чайник на плите, который оглохшая хозяйка не снимает с огня. В зеркальном потолке отражается ее внимательный взгляд, которым она встречается с моим, растерянным. Лерка, лежащая посередине, беспокойно вращает глазными яблоками. Поворачиваться нельзя - испортим маски. Даже спокойная, расслабляющая музыка не может успокоить Сашку:

- Варька, ты сошла с ума.Ты поступаешь так, как поступить бы мог кто угодно, но не ты!

- Он просил вас со мной поговорить? - раздраженно спрашиваю я, чувствуя, как подкрадывается головная боль.

Обида тут же отражается в глазах Сашки. Лерка отвечает за нее:

- Нет. Кроме того, чтобы мы...

- Лера! - шипит на нее Сашка. - Не надо. Не так поймет!

- Что я пойму не так? - настойчиво требую я ответа. - Значит, о чем-то все-таки просил?

-Да, - тихо говорит Лерка, встречаясь со мной взглядом на потолке. - Он спросил, все ли у тебя в порядке, и попросил нас быть рядом.

- Какое благородство! - резко сажусь на кушетке. - Присмотрите за моей женой, как бы чего не вышло!

- А что ты будешь делать, если выяснится, что он ни в чем перед тобой не виноват? - спокойно спрашивает Лерка.

- Он вам что-то рассказал? - удивляюсь я, чувствуя, как зеленая жижа стекает по лицу вниз, на простынь.

- Он нам? Ничего, - Сашка пожала плечами. - Я бы и слушать не стала. Это только ваше. Что тебе мешает выслушать, а сбегать потом? Я вообще раньше никогда не замечала за тобой склонности к беговым упражнениям.

Лерка смеется:

- Помнишь, как ты к нам в класс пришла?

Ложусь на кушетку обратно. Об этом я могу и поговорить.

После салона хочется спать, и мы расстаемся до вечера. Сегодня с Михаилом Ароновичем я иду в театр и беру девчонок с собой. Будет капустник, на который подарила контрамарки бабушкина подруга Алевтина Даниловна.

Не торопясь собираясь в театр, выбирая платье и туфли, решая, какие тени для глаз буду накладывать, я все время помнила: мне надо разрешить Вовке себе позвонить. Помнила, но не разрешила. Опять отложила на "потом".

- Варя! - звонит Георгоша. - Я готов вас отвезти. Папа ждет.

Порывисто обнимаю и целую Михаила Ароновича. Строгого. Торжественного. В черном костюме, белой рубашке и галстуке-бабочке.

- Варвара Михайловна! - галантно целует он мою руку и оглядывает теплым отеческим взглядом с головы до ног. - Вы великолепны! И вы явно переоцениваете мои возможности телохранителя. Если вас украдут, я не догоню грабителей.

- Льстец! - довольно смеюсь я. Мне приятен его комплимент. - Меня никто не заметит, придет Лерка.

- Помню-помню, - отвечает старый врач. - Теперь моя задача усложняется. Но ничего, я разгоню всех своей палкой.

О! Трость МихаилаАроновича, которую он называл "палкой" - предмет зависти Вовки и Максима в детстве. Сама трость - аксессуар девятнадцатого века, а вот ее набалдашник в виде головы английского бульдога из слоновой кости еще старше - век восемнадцатый. Соединил обе части еще отец старого врача, Арон Паперный.

- Я погорячился насчет трости, - иронизирует Михаил Аронович, когда мы все вчетвером останавливаемся напротив зеркальной стены у широкой парадной лестницы. - Мне нужно огнестрельное оружие или хотя бы шпага.