Онлайн книга «Триумф поражения»
|
А дальше не могу. И в этом я, ребята. Ничуть не виноват. Сейчас уйду с Арбата И выйду на Арбат. Насколько это можно, Прошу принять всерьез: Наташа плюс Сережа Равняется — вопрос. Юноша в узких коротких брючках и голубой рубашке с короткими рукавами. Девушка в коротеньком цветастом платьице, юбка полусолнцем, белый ремешок на талии, высокий хвост перехвачен лентой в цвет платья. Она не виновата И я не виноват. Плывет как эскалатор Сиреневый Арбат. От двоек и нотаций, И материнских слез. Сережа плюс Наташа - Пока еще вопрос. И всей Москве не спится, Она у нас в долгу, Покуда не решится Проблема на снегу. — Зайдите ко мне через полчаса, — бросает распоряжение Холодильник, вставая из-за стола и уходя из кафе. А в ней тревога та же И тот же в ней серьез: Сережа плюс Наташа Равняется — вопрос. — Нина! Вы — ангел-хранитель нашего агентства! — с блестящими от слез голубыми глазами говорит Дарья Владиленовна, совершенно меня смущая и вызывая ответные слезы. — Это был такой чудесный вечер! Я так рада, что сопричастна, что и я здесь была… Безумно сладкий и горячий грушевый пирог мы едим, наслаждаясь каждым кусочком, буквально неинтеллигентно облизывая пальцы. — Вот увидишь! — пророчески предрекает Димка. — Он тебя сейчас такую премию выпишет! Этот Петровский — важная шишка! Вон какой довольный уходил! — Какие люди удивительные! — восхищается Павла Борисовна. — Сколько у них друзей! Какие дети и внуки! Вот для чего жить надо… В семье Петровских живет счастье. Долгие годы. И не собирается от них никуда уходить. Мы видели это своими глазами. И я хочу так же. И никак иначе. В полутемном кабинете Холодильника прохладно. Прохлада эта холодит горящие румянцем щеки. Я довольна собой. Клиенты ушли счастливые. Всем очень понравился вечер. А мои друзья не стали бы меня обманывать, даже из желания сделать мне приятное. После такого выброса адреналина — эйфория от успеха, сильная, чистая, животворящая. Холодильник стоит у окна и смотрит на горящий огнями почти ночной город. Приходится даже кашлянуть, чтобы привлечь к себе внимание. Но он не оборачивается, а говорит, продолжая глядеть в окно: — Вечер был достойный. Я доволен. Чувствуется серьезный уровень подготовки. Борис Константинович выплатил вам дополнительную премию. — Премию?! — искренне радуюсь я. — Прекрасно! Спасибо. Я могу идти? — Вы торопитесь? Завтра же выходной, — вдруг спрашивает меня Хозяин, наконец поворачиваясь ко мне лицом. Недаром мне это лицо еще в холле показалось каменным. Оно и сейчас словно произведение камнетесного искусства, которое мастерски выдолбил из цельного куска холодного мрамора талантливый скульптор. Черты хоть и классические, но резкие. Александр Юрьевич кажется осунувшимся, уставшим, я бы сказала, смертельно уставшим, если бы подбирала поэтическое сравнение. По сведениям Павлы Борисовны,Холодильник эти три недели занимался своим традиционным бизнесом и не вспоминал о нашем, то есть своем, конечно, маленьком агентстве. Что-то не так с этим его бизнесом? — Нет. Не тороплюсь, — почему-то отвечаю я, словно девушка, которой кавалер намекает на возможность свидания, если она "сегодня вечером свободна". — Вы устали? Хотите отдохнуть? — спрашивает Холодильник, впившись в меня строгим инвентаризационным взглядом собственника. — Это приятная усталость, — озадаченно отвечаю я, не понимая, какой ответ он хочет услышать. |