Книга Триумф поражения, страница 56 – Жанна Володина

В детстве, когда меня спрашивали,

кем я хочу стать, я неизменно отвечала: матросом!

Первые несколько лет взрослые умилялись моей наивности,

потом стали осторожно объяснять,

что девочек в матросы не берут,

поэтому лучше бы придумать что-нибудь другое, —

ну и пожалуйста, я перестала говорить,

что хочу стать матросом, но это вовсе не означает, что я перестала хотеть…

Макс Фрай "Библиотекарь"

— Нина! Нина! — тихий голос мамы заползает мягким шепотом в мой сладкий сон.

Мне снится Юрий Александрович, который с довольным выражением лица слушает мое очередное творческое предложение, улыбаясь и называя меня доченькой. Потом в кабинете старого хозяина появляется новый. Он злой и хмурится, увидев меня.

— Прекрасно выглядите! — цедит Холодильник сквозь зубы и нагло ухмыляется, глядя на мои колени.

Я почему-то сижу в кресле перед старым хозяином в коктейльном черном коротеньком платье, едва прикрывающим мои бедра.

— Как всегда, полуголая, — констатирует Холодильник, доставая из-за пазухи серо-голубого котенка и вдруг бросая его мне на колени. Котенок от страха пищит и цепляется тоненькими когтями за мои ажурные французские колготки, сползая вниз и оставляя за собой две безобразные дырки.

— Нина! — одновременно зовут меня Юрий Александрович, Александр Юрьевич (с которым я на "ты" не переходила!) и мама.

Выбираюсь из теплой постели и прямо в пижаме бреду на кухню. Там суетится возле кипящих кастрюль папа.

— Ты спала до обеда! — смеется отец, целуя меня в лоб. — Ну что? Кофе с пельменями? С каких начнешь?

Как я люблю первое января! Сон до обеда. Папины пельмени. Неспешные разговоры у елочки в гостиной.

Звонок от Павлы Борисовны становится неожиданностью, причем неприятной. После взаимных поздравлений с наступившим новым годом и моего обещания прийти к ним вместе с родителями на Рождество Павла Борисовна осторожно говорит:

— Ниночка! Мне только что звонил Александр Юрьевич.

— И что ему надо? — настораживаюсь я при упоминании имени личного врага. — Агентство на каникулах до пятого. Он сам разрешил.

— Он передумал, Ниночка, — вздыхает расстроенная женщина. — Сказал, что для нашего агентства есть большой заказ.

— И когда надо выйти? — уныло спрашиваю я, прощаясь с мечтой спатьдо обеда пять дней подряд. — Неужели завтра?

Павла Борисовна неловко кашляет и с грустью говорит:

— Сегодня, Ниночка. Надо прийти сегодня, дорогая.

— Он с головой дружит?! — возмущаюсь я. — Вся страна отдыхает!

— Мы не государственное предприятие и не муниципальное учреждение, — ласково напоминает мне Павла Борисовна. — Мы частное агентство, а он его хозяин.

— Не он! — привычно возражаю я. — Его отец!

— Нина! — с упреком произносит Павла Борисовна. — Вы все прекрасно понимаете сами. Это семейная фирма.

— Это и бесит! — бешусь я. — В какое время я должна быть?

— Через два часа за вами заедет Рудской, — докладывает Павла Борисовна.

— Кто? — не понимаю я.

— Прохор Васильевич, — смеется Павла Борисовна. — Его фамилия Рудской. Есть претензии?

— Есть! Но не к начальнику охраны! — ворчу я, уныло представляя себе, что сейчас, вместо книжки под пледом в правой руке и бокалом шампанского в левой, программа из десятков пунктов. Душ (еще и голову бы вымыть!), придумать, в чем идти, накраситься, настроиться… Одна надежда на исполнение новогоднего желания. Зря я что ли пепел брютом запивала? — Я и на такси могу, или Димку вызвать.