Книга Триумф поражения, страница 298 – Жанна Володина

Климов мой. Эти слова согревают, а кофе с бренди настраивает на философский лад:

— Меня реально на клочки рвало. И не Саша, а сама ситуация. Настоящие лохмотья из моего сознания, из моих воспоминаний. Фотографии эти. Сергей с его руками и губами, ко мне тянущимися. И тайны по закоулкам, секреты, давящие, мешающие спать, дышать, жить… Кто настоящий автор дневника? Как избавиться от Сергея? А если и удастся, как о нем забыть? И Холодильник… хочет или все-таки любит? И кому доверять?

Ленка слушает, не перебивая меня, в ее добрых глазах понимание, сочувствие и приближающиеся слезы.

— И вдруг в этом хаосе мыслей идея — ехать к деду. Он надежный. Как будто мой. Вот и поехала… Даже загадала, если примет, то сто раз подумаю, прежде чем Холо… Саше откажу.

— И? — всхлипывает подруга.

— И сама себя обманула. Все-равно отказала… А он вдруг взял и отпустил. Совсем и насовсем. И тут дышать трудно стало, думать ни о чем не думалось, и таким бессмысленным все показалось по сравнению с тем, что между нами могло бы быть…

— И страшно, и красиво, — шепчет Ленка грустно, потом бодро объявляет:

— А вот и наши оболтусы!

К нам присоединяются Димка с Костиком. Мы пьем кофе, смеемся, рассказываем что-то веселое. вспоминаем. Мне тепло-тепло. Неожиданно для всех и для самой себя я, вдруг резко сменив тему разговора, спрашиваю:

— Это ведь не вы меня предали?

Они замолкают и смотрят на меня по-разному: Ленка пораженно. словно у меня выросла вторая голова. Димка обиженно, как будто я его оскорбила до глубины души, Костик недоуменно, словно не веря, что я вообще могла такое предположить.

— Я тебя не предавал, — просто и коротко говорит Костик.

— Я с тобой вообще больше не разговариваю! — так реагирует Димка.

— Приехали… —выдавливает из себя Ленка.

— Тогда это Карповы, — почти плачу я. — А этого не может быть потому, что этого не может быть никогда…

— Ой, недаром дуб с рябиной в роще рядышком стоит,

У Гордеича с Галиной скоро свадьба предстоит.

— А чего ж они скрывают, Никаноровна?

— А они еще не знают, Христофоровна.

Художественный фильм «Кубанские казаки» (1949 г.)

В пять часов вечера Римма Викторовна обежала агентство с потрясающей новостью: Хозяин сократил рабочий день на час, всем можно идти домой. Димка подозрительно смотрит на меня и спрашивает:

— С чего бы это? Первый раз за полгода правления Климова Второго неожиданно сокращают рабочий день. Нина, ты не знаешь, что могло случиться?

— Откуда мне знать? — пожимаю я плечами в искреннем недоумении. — Он со мной не советовался.

И только произношу эти слова, как отчетливо понимаю, почему Саша так сделал, и глупейшим образом хихикаю. Он не может дождаться, когда закончится рабочий день, и форсирует события. Я ведь заявила ему, что раз мы опоздали на работу на три часа, то это время надо отработать. А он мне не только отработать не дает, он еще и законный час из рабочего графика изымает.

— Из-за тебя? Да? — глядя на меня, догадывается Димка. — Слушай, старуха, может, ты раз в неделю такой фокус будешь организовывать?

— Раз в неделю вряд ли… — сомневаюсь я и лукаво улыбаюсь. — Может, раз в месяц…

Ровно в пять часов Димку как ветром сдуло: у него очередное увлечение и первое свидание с новым объектом — Люсенькой из бухгалтерии. Стараюсь допечатать сценарий вечера для Тарасовых, чтобы завтра заниматься только правкой и редактурой.