Онлайн книга «Триумф поражения»
|
— Нинин мужчина совершенно уверен в своих чувствах, — вдруг говорит Холодильник, протягивая мне руку и помогая встать с дивана. — Какойинтересный экземпляр! — улыбается сероглазый Матвей. — И уверен в своих чувства. И не отпускает. И ревнует. Просто находка для сценаристов и писателей. Но вас, Нина, это напрягает? — Меня это бесит! — откровенно и горячо говорю я. — Это не мой формат отношений. — Тогда от них надо избавляться, — советует Матвей, чему-то продолжая улыбаться. — Вы слышали про клин клином? Предлагаю себя в этом качестве. Очень люблю приключения и помогать попавшим в беду красавицам. А ты, Шурка, что ж до сих пор не помог девушке? — Я не хочу, чтобы кто-то вмешивался в мои отношения с… Василием, — испуганно отступаю я, воспользовавшись, как и Холодильник сегодня, старой легендой. — Василием? — разочарованно и растерянно переспрашивает огорченный Матвей. — А я было решил… — Что же ты решил? — карий взгляд скрещивается с серым в безмолвном поединке. — Что смогу спасти принцессу, — не сразу отвечает Матвей, тоже вставая. — Наказать злобного дракона… Василия. Прости, дружок-паучок! Опять тобой прикрылись… — Госпожа Симонова-Райская и сама сражается на равных с мужчинами. Ты не видел ее в бою, — усмехается Холодильник, прижав мой локоть к своему боку. — Хотелось бы посмотреть, — Матвей смотрит на меня с любопытством и каким-то состраданием. — Обойдешься, — шутливо говорит Холодильник, и мы проходим в гостиную. Здесь накрыт обеденный стол на троих. Возле стола суетятся две женщины, молодая и пожилая, которые оборачиваются на нас с доброжелательными улыбками. В доме есть люди! Почему же никто, кроме Матвея, не пришел мне на помощь? Обед прекрасен, и мне неловко, что я ем с аппетитом. По-моему, после похищения несчастная девушка должна гордо голодать, но я хочу есть. Тем более, такого вкусного ростбифа я давно не ела. Ладно, не буду себя ругать, может, мне еще пешком отсюда до города добираться. — Надолго приехал? — спрашивает Холодильник Матвея, забивая гвозди суровым взглядом. — Думаю, на полгода, — откинувшись на спинку стула отвечает Матвей. — Могу перебраться в гостиницу, если стесняю. Вы со Светланой здесь живете? Холодильник звереет. Нет, по его лицу этого почти не видно. Это я научилась определять его эмоции за пару секунд. Инстинкт самосохранения, знаете ли, как утверждают ученые, самый сильный из всех инстинктов. Его подавить может толькоодин — инстинкт материнской любви. Любая другая любовь здесь бессильна. Смотрю на Матвея и понимаю: он тоже все видит, лучший друг как никак. Еще через пару секунд понимаю, что Матвей просто наслаждается эмоциями Александра Юрьевича, купается в них. — Нет. Мы не живем здесь со Светланой, — сквозь зубы говорит Холодильник. — Мы вообще со Светланой не живем. Это неприлично. Так! Со мной, значит, прилично было бы, а со Светланой нет… — Почему? — ухмыляется Матвей. — Что за старорежимные и устаревшие представления? Когда ты в них уверовал? Раньше тебя ничто не смущало. Помнишь… — Матвей! — рык Холодильника пугает меня и прислуживающих у стола женщин, но не Матвея. — Простите, Нина, — Матвей поднимает руки вверх в извиняющемся жесте. — Вспомнил старые времена, не сдержался, простите еще раз. — Простите, Александр Юрьевич, — теперь извиняется охранник Евгений. — К вам приехала Светлана Кирилловна. |