Книга Краткосрочный курс для попаданок. Гарантия. Дорого, страница 219 – Жанна Володина

Лицо Бернарда темнеет и нежно-голубые его глаза тоже темнеют на пару оттенков. Он в бессилии опускает руки.

— И не смейте мешать! — еще раз пугает Император, теперь уже конкретно Бернарда.

Сейчас начнется сложный ритуал: жених и невеста отопьют из одного кубка, обойдут кругом венчающего: по часовой стрелке будущую жену за руку поведет жених, против часовой — его поведет невеста. Как мне помнится… По мотивам моего же прорыва на венчание Фиакра и Селестины.

Императору подают кубок. Фиакр, не отпуская мою правую руку, делает большой глоток из рук самого Императора. Вот кубок перед самым моим носом. В нем… вода. Ну, или предположительно вода. Нет у жидкости ни света, ни запаха. Мне бы кагора для храбрости… Трезвое венчание, конечно, приличнее, чем нетрезвое, но тревожнее, это несомненно.

Дальше у венчающихся, Фиакра и Селестины, был обмен клятвами, короткий, но эмоциональный. Все дамы в Храме чувственно ахали, промакивали глаза платочками. Все джентльмены сдержанно улыбались.

А я слов не знаю, испорчу торжество момента, это точно.

— Я, Последний Решающий Империи, клянусь уважать, любить и беречь свою избранницу!

Император довольно кивает головой, медленно поворачиваясь ко мне.

Но Фиакр продолжает говорить, и брови всех присутствующих начинают делать зарядку «сели-встали»:

— Дать ей всё, что она захочет, и даже больше.

— Больше? — строго спрашивает Надзирающий. — И что же это?

— Любовь, — почти шепотом отвечает Решающий.

Но его тихий голос слышат все в Храме.

— Это Великий день! — согласно кивает мой отец. — Любовь спасет Империю!

— Чтобы спасти Империю, любовь должна быть взаимной, — остроумно замечаю я.

«Какой он… какой…» — мысленно причитает Полинка, глядя на моего суженого, ну как, суженого, навязанного…

«Какой?» — моя нервная мысль.

«Лучший из всех возможных» — ироничная мысль Фиакра.

Вот зачем мне муж, читающий мои мысли? Никакой жене такой не нужен.

— Готова ли ты принять мужа своего, благородная жена? — громко, насыщенно густым басом спрашивает Император.

Ах! Еще диалоги у Алтаря. Я и забыла…

Воздух в Храме густеет еще. Короли тревожно хмурятся.

— Поторопитесь, дочь моя! — строго говорит Надзирающий.

— Го-то-ва! — по слогам цежу я сквозь плотно стиснутые губы.

— Назови свое имя перед Магмой и Тьмой! — гремит под сводами храма.

Бернард и Бошар мертвенно бледны. Лефевр бодр и весел. Очень странно… Полинка вытянулась в струнку, молитвенно сложив ладошки. Ребекка искусала губы до крови. Король Базиль растерян, но внимателен, он с большим беспокойством смотрит вокруг и даже пробует на вкус воздух, постепенно превращающийся в странное желе.

— Держите! — кричит Раймунд, но громкий голос его вязнет в этом воздушном желе.

— Помогайте, отец мой! — жестко и резко обращается к Бернару Фиакр. — Докажите вашу отцовскую любовь и магическую силу! Сейчас вы способствуете гибели не только Империи, но и своих сыновей! Вы заменили нам отца, не дайте нам вас возненавидеть!

Бернард вздрагивает, как от пощечины, и выпрямляется во весь свой немаленький рост. Потом встает совсем близко к Алтарю, нагревающемуся и светящемуся мягким теплым светом. Выбрасывает руки вверх и замирает, закрыв глаза.

— Лю… Николетт… Мое имя Николетт… — отвечаю я, Любовь Тихомирова, и по переполненному залу проносится неизвестно откуда взявшийся резкий холодный вихрь.