Книга Ворона устроившая сюжетный переворот, страница 10 – Мара Капс

Лицо Лиама оставалось невозмутимым. Запихивая меня в клетку, он что-то говорил, но я не желала его слушать. Оказавшись внутри, почувствовала, как волна клаустрофобии подкатила к горлу. Пространство сжималось, металлические прутья давили со всех сторон, будто пытались отнять весь воздух.

— Не переигрывай. Выпущу, когда согласишься превратиться и поговорить.

Прячась за дверцей шкафа, Лиам быстро переоделся и вышел, оставив меня страдать в гордом одиночестве. Даже не знаю, когда наступило утро. Тёмные занавески надёжно держали свет снаружи, и я продолжала спать, укутанная в зыбкое забытье.

Разбудила дрожь. Клетка тряслась. Слуга нёс меня по коридору, аккуратно, но с подчёркнутой дистанцией, будто я не ворона, а проклятие с перьями. Металлическая камера раскачивалась у него в руках, как лодка на неспокойной воде.

— Как и просили, — поставив клетку с моим тельцем на стол кабинета, слуга поспешил уйти.

— Ну как? Передумала? — ласково спросил Лиам.

«Конечно. Сейчас превращусь и придушу тебя.» — недовольно каркая, я прожигала мужчину взглядом, будто этим можно было бы оставить ожог на его коже.

Несколько часов, проведенных в заточении тесной клетки, принесли нечто неожиданное — новую порцию информации о мире, который раз за разом подтверждал: да, я действительно попала в книгу.

Принц Кайн, ещё не пробудивший свой дар, оставался лёгкой мишенью. Уязвимый, окружённый вниманием и тайными ожиданиями, он постоянно находился под угрозой. Особенно со стороны дяди, герцога Севера Рэджа Дивита, который так и не смирился с тем, что магия обошла его стороной, а корона — тем более.

Он мечтал вернуть себе трон. И верил, что во имя процветания Хамонда допустимы любые жертвы. Даже те, что снаружи казались чудовищными. Не брезговал тайными покушениями через подставных лиц. Не упускал ни единой возможности поучаствовать в заговоре, хоть бы намёком, словом, намазанной на письмо печатью. Распускал ложные слухи, бросал тени подозрения, подогревал страх и недоверие при дворе.

Рэдж действовал тонко. Но его цель всегда оставалась прямолинейной — устранить наследника. Вернуть себе власть. Перекроить порядок так, как считал нужным.

Лиам с Эсконом изо всех сил пытались найти доказательства его вины, но они упорно ускользали.

Интригующий поворот. Моя помощь явно изменила ход событий — но насколько, пока оставалось неизвестным. Если раньше Лиам и Трей должны были застрять в лесу на три дня, то теперь их внезапное возвращение вполне могло внести сумятицу в тщательно выстроенные планы герцога и его безумного мага Рогула.

Тот, к слову, был из тех экспериментаторов, что ставят опасные опыты — на грани безумия, за пределами дозволенного, с равнодушием к законам природы и человеческим границам.

Он не выносил сбоев. Не верил в случайности. Всегда безошибочно чувствовал, когда кто-то вмешивался в выстроенный им порядок. Особенно если из-за этого начинал рушиться тщательно просчитанный план, над которым он корпел неделями, иногда месяцами.

Я почти не сомневалась: он уже уловил, что равновесие нарушено. И теперь ищет виновного. Тихо. Методично. В своём стиле.

— Лети давай, чертова птица.

Чего? Откуда здесь этот противный голос?

Я резко повернулась — клетка и правда была открыта. Амелия стояла у стены, смотрела прямо на меня, и в её взгляде плескалась ненависть.