Книга Цвет гнева, страница 177 – Алекса Хелл

– Где ты откопал её? – поинтересовался Лиам.

– Я сама откопалась. Вылезла из подземной тюрьмы и чуть позже встретила вашего друга. Я может, и маленькая, выгляжу, как не особо опасный ребенок, но не советую меня недооценивать.

– Я не хотел обидеть. Прости, – отозвался Лиам. – Просто удивлен, что в столь юном возрасте, ты говоришь как взрослая женщина, прошедшая через слишком многое.

– По ощущениям, так и есть, – тихо отозвалась. – Почему тут так мало голубоглазых? – поинтересовалась и сразу вспомнила глаза Рика. Тут мельтешило множество душевников, но голубые глаза, встретились лишь раз.

– Потому что в этом мире нет места надежде, – отозвался Лиам. – Она ничтожна слаба или вовсе отсутствует в душе многих. Нас ведёт вера в победу. Чёткие планы, решения задач, подготовка. Надежда в наше время, умирает первой, а не последней, как раньше говорили.

Не согласиться сложно. Отчего стало чертовски грустно.

– Подростки и дети в вашем городе не знают бед? – хотелось знать, как обстоят дела.

Мы вошли в комнату. Свет зажегся, и я оценила уют, который тут был создан руками Мел. Цветы в горшках, множество подушек различных цветов. Все стены были увешаны рисунками разной величины, но все были сделаны, видимо, её рукой. Зона отдыха с диваном и креслами, столик, покрытый пылью, телек на стене. Небольшая кухонная зона с холодильником. Здорово. Только вот…

– Кровать у тебя какая-то странная, – заметила.

– Это специальное кресло для клиентов. Мел отрыла его лет пять назад и заставила ребят притащить его сюда, – веселясь, отозвался Фаер. – В нем ты проведешь пару часов, пока она будет работать.

– Аа…, – с интересом уставилась на кожаное, потертое кресло на толстом шесте. – Круто.

– Садись пока на диван. Покажу то, что уже есть, если не заинтересует, создам с твоих слов, – двигаясь к стеллажу с кучей папок, бросила через плечо Мел.

Усевшись рядом с Фаером, встретилась взглядом с Лиамом. Сложно представить Лили, глядя на него. Он был в два раза больше меня, лысый и заросший щетиной, которая уже больше напоминала бороду.

– Мы стараемся уберечь их, – не сводя с меня взгляда, начал отвечать на мой вопрос. – Они знают о ситуации в мире, но не учатся убивать с пеленок. Мы набираем подростков с шестнадцати лет. Два года они тренируются только в стенах базы, следующие два выходят в патрули. Затем на первые зачистки. Плавно не спеша. И всегда под присмотром опытных бойцов. Тех, кому сложно убивать, морально не тянут или физически, мы переводим в охрану города. Ты не согласна с такой системой? – оперевшись локтями на колени, внимательно смотрел на меня в ожидании.

– Честно, не знаю. Когда я только пришла в Саламан, орала на главу города, обвиняя в том, что он слишком избирателен. Считала, что все душевники должны выйти единым фронтом. Если есть сила, значит, будет толк на поле боя и меньше потерь. Когда на город под утесом напали, нас почти уничтожили. В борьбу вступило несколько сотен бойцов, а тысяча пряталась на корабле. Если бы сражаться, вышли все, та битва бы закончилась с меньшими потерями. Но сейчас я не знаю. Не всем дано убивать, может ваша система и верна. Просто способных сражаться слишком много, но они не спешат это делать. От этого я и злюсь. Для уничтожения холодных и ублюдков вроде Дюрэя, нужна многотысячная армия. А её нет, я полагаю.